А у меня работы — хоть попой ешь. Любовь Ивановна меня сегодня еще на вечерний забор крови поставила, обещала со мной быть, а я может без Богдана вообще не смогу это сделать, так что мне не столько Ивановна нужна, сколько Исаев!

— Только быстро! Я сегодня на заборе крови, — говорю и понимаю, что меня передергивает.

Миша от неожиданной новости останавливается, переводит на меня серьезный взгляд и, наклоняясь к уху, тихо спрашивает:

— Как наша проблема поживает?

Да вот как тебе сказать? Что я могу видеть кровь, только если один наглый спецназовец меня целует до потери сознания? Или лучше смолчать? Выдыхаю тяжело, прикидывая варианты, и нахожу самый приемлемый в моем случае:

— Лучше, чем я рассчитывала.

— Расскажешь?

— Да особо нечего, меня Ивановна и в хвост, и в гриву, я еще кровь недавно сдавала, в обморок упала, мдааа, — все это звучит совсем не как достижение, но Миша не выражает разочарования или прочих вполне допустимых при таком раскладе эмоций.

— Но потом все пошло получше, да?

Опять словно читает мои мысли, и так всегда. От него хоть что-то скрыть абсолютно невозможно.

Ощущаю, как по щекам разливается огонь, и мы как раз заходим в кафешку и падаем за столик.

— Яна, ты покраснела, жду подробностей, — брат, предупреждая меня невербально о чем-то, начинает разминать пальцы рук, похрустывая пальцами, и вот тут я взрываюсь.

— Я сколько раз тебе говорила? Не хрустеть пальцами! Повреждаешь суставы, расшатываешь хрящи. Так бы и влепила затрещину, — бью ладошкой по рукам, но Миша продолжает на меня спокойно смотреть, обхватывая мою ладошку своими граблями.

— Жду подробностей, мое грозовое облачко, — теперь он смеется, а я замираю, потому что Облачко приобретает совсем другой характер, и в голове сразу иные ассоциации плывут, тело еще мягко вибрирует, совсем как когда я нахожусь в поле зрения Исаева.

— Задание мне дали. Теперь у меня есть свой больной, я была донором для него, вот и веду, — говорю заплетающимся языком, аж мутить начинает. Почему так волнуюсь? Это же Миша. Да, Миша, который резко против всех моих ухажеров, коих толком еще и не было.

Брат кивает, но в моих реакция явно читает что-то не очень радостное для себя.

— Мужик, — говорит это так, словно «мужик» неизлечимая болезнь.

— О боже, Миша. Это молодой парень. Спецназовец, его привезли после ранения, полученного на задании.

Брови парня летят вверх, он мне сам говорит, что лучшего мужа, чем военный, не найти, вот почему он решил пойти в эту стезю. Шутка, конечно.

— И он тебе нравится.

Опять мысли читает. Может нам двоим вживили что-то в роддоме?

— Он хороший, но мы просто…

— Дружим.

— Миша!

Брат вопросительно изгибает бровь и постукивает указательным пальцем по столу. В этот момент к нам подходит официант, мы заказываем две порции капуччино. На пару минут у меня есть передых, но с уходом работника кафе он заканчивается.

— А что «Миша»? Я уточняю, мне помочь ему тут остаться, или все-таки подождать? — не унимается господин Белов-младший. Когда я злюсь, нередко могу назвать его именно так. Высшая степень негодования близко.

— Он мне правда нравится, не бей его, пожалуйста.

— Не знаю даже, что и сказать, малыш. Папа в курсе?

Да, конечно, я ему о меде не сказала, а тут о парне скажу. Совсем, что ли, тю-тю?

— Ты что? Нет, конечно, — по телу проходит дрожь, которую я пытаюсь скрыть хаотичными движениями рук по столу.

— Ага. Значит, я тут тоже первопроходец. Когда со своим хорошим меня познакомишь?

С корабля на бал несется мой дорогой брат, продолжая таранить меня грозным взглядом. Мысленно он давно уже познакомился с моим ухажером. Кулаком в лицо, наверное.

— Мы пока просто общаемся, дай мне время, — скупо бросаю ему, ощущая внутри легкую панику.

— У меня этого времени нет, так что давай сразу, а то через неделю я тю-тю, уезжаю, а ты остаешься. Без вариантов.

— Миша, мы только сегодня решили встречаться.

— Отлично, сегодня и с родственником познакомится. Прошу заметить, что только с одним. Хотя я не против собрать консилиум, проверить там его на всякие венерические.

О боже. Ну что за глупости. Мне так стыдно сейчас, что словами не передать!

— ЧТО? Что тут плохого? Ты возьми у него хотя бы кровь на инфекции, я спокоен хоть буду, — не унимается брат, а я краснею окончательно и бесповоротно, сижу пунцовая как помидор.

— Познакомлю, но он правда хороший, в театр меня пригласил, цветы подарил…помогает мне очень.