И что теперь? Ну любит отец дочь, и что, блять, теперь. Я что, конченный какой-то? У меня звание, должность, я работаю в известной структуре, у меня благородная миссия! Да, не богатый, но и копейки не считаю. Конечно, до политических звезд мне далеко, но и мэр не всегда был им!

— Я влюбился, — выговариваю четко, возможно, впервые в словесную форму все это преобразовываю. Батя молчит, тяжело дыша. Смотрит на меня не моргая, как будто пытается сосчитать ложь. Но нет ее, потому что я чертовски ненавижу врать.

Мне может впервые приходится проживать такое, я сам в шоке от той мясорубки в душе, но почему-то улыбаться по-дебильному таки тянет.

Сейчас мы с батей два разъяренный буйвола, готовых напасть в любой момент. Градус напряжения становится выше именно из-за гробового молчания.

— Серьезно, значит? И жениться готов?

— Да готов я, готов, что вы все меня дрючите?

— Не дрючим, а стимулируем. Я не хочу, чтобы у моего сына были проблемы из-за его неумения держать член в штанах, но РАЗ ТЫ ГОВОРИШЬ, что серьезно, я затыкаю варежку. К бате на ковер иди и проси разрешения, может это даст плюсик в копилку. С полным резюме, хотя для Белова это не будет значить ровным счетом ничего.

Да что за блядство, в конце концов? Че вы по углам ссытесь-то? У меня одного яйца стальные, выходит?

Меня домой отвозят молча, а и ладно, я не сильно-то и хотел пиздеть. У меня в голове посерьезнее компот варится, надо еще подумать, в чем идти на такое важное мероприятие, чтобы Яночку не опозорить. Пишу ей коротко:

«Я заеду за тобой, скинь адрес».

Но до самого дома мне никто не отвечает, я шлю ей еще пару смайликов в надежде, что она могла просто не увидеть. Ну да, мое сообщение и не увидеть. Естественно!

Что-то не дает расслабиться, я пока не понимаю что именно. Решаю позвонить, прямо сидя в машине. Батя косится подозрительно и точно пытается услышать голос на том конце провода. Я тоже не дурак, уменьшаю до минимума, ревностно спрятав свое Облачко даже от него. Гудки бесконечны, а ответа нет. БЕСИТ.

Как только вижу знакомый двор, настроение падает к нулю. Двадцать минут она не отвечает нигде, это че такое? А если случилось чего?

Прощаюсь с генералом, сам беру сумку, полностью отрезая все возможные предложения о помощи. Хватит меня сюсюкать! Царапины были и только.

Я так стараюсь собраться непринужденно, будто бы это самый обычный вечерний поход куда-то, что уже начинаю смахивать на параноика. Конечно, мои походы в театры для родных не новость, но зачастую мы туда ходим либо с Беловой-младшей, либо с Агеевой-единственно неповторимой, как она сама любит себя величать.

Сообщения Богдана немного сбивают градус напряжения, но я все равно вся на иголках. Во-первых, потому что это мое первое свидание, и я теряюсь. Как себя вести? Что говорить? А стоп. Мы же в театре будем, там говорить не нужно, но что…что если ему не понравится?

А вдруг мы настолько разные, что будет скучно?

Мне? ЕМУ?

Со мной…

Глупости, он же такой веселый и постоянно меня смешит, и я так хочу верить, что у нас намного больше общего, чем кажется. А если нет, разве противоположности не должны притягиваться?

В гостиной сталкиваюсь с отцом, его подозрительный взгляд сейчас меня напрягает. Я надела скромное платье, на лице чуть больше макияжа, чем обычно, но все же…что-то ведь отца настораживает, раз он скрупулезно меня рассматривает.

— Папочка, — приветствую его, нервно улыбаясь и стараясь при этом хотя бы руки не заламывать.

Он подходит и тянется, чтобы поцеловать меня в лоб, но в последний момент съезжает на волосы, которые я даже постаралась уложить, стянув пару локонов у лба в колосок, уходящий назад.

— Малыш, ты такая красивая, что я боюсь испортить случайно, — он как-то вымученно-печально улыбается, перебирая мои волосы в пальцах и смотрит уставшим взглядом, в котором так много всего. — Гулять собралась? А мама где? Миша?

И пусть это обычный вопрос, я бы даже сказала, рядовой, но мой пульс пропускает удар, а странная паника охватывает тело.

— В театр иду с однокурсницей, — стараюсь не смотреть в глаза отцу, потому что он ложь сосчитает быстро. — Мама на работе еще, а Миша пошел тренироваться.

Нет, скрывать Бодю от папы — это последнее дело, но сначала нашего сурового мэра нужно подготовить, что ли. Надо еще продумать как…лучше с Мишей посоветоваться, иначе все закончится слишком плохо.

У меня от шока немеют пальцы, а еще мне стыдно. Я решаюсь в конце месяца выложить все отцу и дело с концом. Нечего вот это растягивать все!