– Только, как вы помните, маги первогодки нуждаются в грамотах, которые устроили бы гильдию магов, - заметил я как бы невзначай.

– Само собой. Само собой. Уж я-то правила знаю, - заверил нас мужчина.
– Когда хотите заняться этим монстром?
– полюбопытствовал он.

– А хоть прямо сейчас, - не стал копаться я.

– Вот и чудненько. Вот и славно. Тогда выпьем чай и пойдем. Я вам и путь до него покажу, и свидетелем буду, что вы с ним управитесь.

Свидетелем? Ах, ну да - свидетелем нашего колдовства, как и говорил маг Одалан.

Пока мужчина вел нас на место, я все пытался выведать особенности этого "монстра" - как он выглядит, что он может. Но Селя отвечал очень неохотно.

– Это как растение, только растение проклятое, - получил я не самое точное описание.

– Понятно. А как оно выглядит?

– Ростом оно с человека. Но страшное, аж жуть.

Снова не очень понятно.

– А что оно умеет?

– Ждать, хватать и лопать.
– Третий ответ тоже мало что пояснил, и я прекратил попытки. Скорее всего, проклятое растение здесь настолько же обычное явление, как в моих землях - волки. А как описывать волка? Волк он волк и есть. Или же наш провожатый не мастер что-то описывать.

Отдалившись от поселения, наша тройка миновала небольшой пригород и вышла к редкому лесу. И тут, в тени дуба, мы увидели это. Ой-ей-ей! Больше всего эта штука напоминала смесь терновника и ежевики. Несколько невероятно толстых стеблей, толщиной не как минимум с человеческое бедро, отражали главный ствол, с огромным бутоном, жадно выискивающим возможную добычу. По земле, во все стороны раскинулось не менее дюжины несколько более тонких стеблей. Но они не просто раскинулись, а медленно двигались по земле в поисках возможной добычи. И весь этот ужас венчало ожерелье из разнообразных шипов - одни длиной с мизинец, а другие длиной с ладонь.

Вот же кошмар. Настоящий ужас. Проклятое растение? Удачнее и не скажешь.

– И часто в ваших лесах возникает подобное?
– спросил я у старосты, едва справился с первой волной потрясения.

– Не часто. Где-то три раза в год. Уж мы и так и сяк стараемся вычистить лес от его семян. Но иногда даем маху. И так за это расплачиваемся.
– Он со страхом указал на ужасную тварь, примостившуюся в тени дуба.

– Но это же, э-м-м, это же просто растение, - подумав, заявил ему я.
– Страшное, пугающее, но все-таки растение. Неужели пару факелов и дюжина мужиков с топорами не могут решить эту колючую проблему?

– Нет, не могут, - покачал головой мужчина.
– Факела эту тварь не берут - она горит не лучше сырого любого дерева. А близко подходить к ней опасно.

– Опасно? И чем?

– Да всем. Эти, нижние отростки, у нее как щупальца. Она ими всякую дичь хватает.

– И что?

– А то, что опосля этого ее шипы пропитаны трупным ядом пойманных ранее жертв. Длину шипов вы видели?

– Видели. Изрядные такие шипы, - согласился я.

– То-то и оно. Один шальной прокол, одна случайная рана, и человек надолго выпадает из жизни. А мне такое негоже - моим людям работать надо. Что такое земледельцу пропустить дюжину дней пахоты? А лесорубу - дюжину дней рубки леса? А для лавочника дюжину дней без торговли? Я уже не говорю о том, что вылечить такую болезнь стоит немалых денег. Потому нет, нет и еще раз нет - соваться к нему с топорами это нам не с руки.

Понимаю. А луками и копьями эту дрянь не уничтожить.

– Уксусом и щелочью травить его не пробовали?
– подал идею Явель.

– Пробовали - не помогает, - развел руками старейшина.
– А у вас самих есть идеи, как погубить эту тварь?
– с надеждой спросил он у нас.

Идеи, идеи. Что у нас с идеями?

Я подозвал к себе Явеля, и мы отошли в сторону, чтоб обменяться идеями.