Из-за пелены слез и колотящего в висках пульса, я ничего не видела и не слышала. Гнев, обида, боль и ярость слились воедино.

— Ах ты, старый козел! — закричала я, замахиваясь на него своим новым клинком, затем еще раз и еще. На его счастье, человек-дракон смог увернуться от всех моих ударов — каждый раз он просто растворялся в воздухе, словно был сделан из цветного утреннего тумана, и появлялся в другом месте, все дальше и дальше от меня. — Это ты сломал мне жизнь, ушлепок! Из-за тебя я каждый день притворяюсь!

Я подошла ближе и снова замахнулась на него своим мечом.

— Я действительно сильно ошибся, мой юный недруг! Ты совсем не походишь на моего повелителя. Ты совершенно ничего не знаешь и не помнишь! И потому никогда не унаследуешь Черный Трон! Я вынужден сообщить эту печальную новость твоему отцу. Прощай! — произнес он все тем же раздражающе спокойным голосом, завернулся в свой черный плащ и исчез, будто его тут никогда и не бывало, оставив после себя лишь медленно тлеющую кучу толстой драконьей кожи. Тусклый синеватый свет продолжал неплохо освещать пещеру.

— Да пошел ты! — кричала я, все еще продолжая размахивать своим мечом, острое лезвие со свистом рассекало воздух. — Я тебе оторву задницу! Ты ответишь мне за все! Старый пердун!

Не знаю, как долго я бы продолжала со злобой пинать железный ошейник и лупить воздух, но меня остановил тихий удивленный голос из дальнего угла пещеры:

— Тамлин? С кем это ты там сражаешься?

Дин сидел на полу, подстелив под себя свой хвост и поджав задние лапы. Он вертел в своих длинных пальцах какое-то небольшое золотое украшение, очень похожее то, что еще совсем недавно торчало из его открытого рта. Возможно, тролль его выплюнул как только очнулся.

— Я… э-эм… вот ножик себе нашел, то есть — меч, — пробормотала я, неуверенно опуская свое оружие и густо краснея. Интересно, когда именно очнулся Дин и сколько всего он успел увидеть? Неудобно-то как вышло!

— Кстати, у местного дракона не оказалось ни мозгов, ни яиц, — продолжала я свой бессмысленный монолог, — и он не был настоящим. Сдулся и смылся при первой возможности.

— Это был Черный Варлок. Один из великих и вечных, тех, что могут превращаться в различных животных, в том числе и в дракона! — с восхищением произнес Дин, и затем его снова понесло, словно пробило плотину со знаниями. — Он был навечно заключен в темницу сразу же после того, как пропали Принц и Принцесса. Видишь этот огромный ошейник и цепь? Они сделаны из кованного железа, именно оно ослабляет магию Варлока, сдерживая его мощь и чары. Не знаю, какими именно пытками они заставили его превратиться в дракона, натянув на него железный ошейник, который он никогда не смог бы снять, потому что никогда не смог бы превратиться обратно, не сними я с него вот эту штуку.

С этими словами Дин протянул мне на раскрытой ладони старинную золотую брошь в виде хамелеона, украшенную драгоценными камнями, с длинным острым хвостом-иголкой.

— Стоп! Так мы… то есть я, только что выпустила заключенного из темницы?! — выпалила я. — Местная полиция теперь нас живьем сожрет!

Дин молча виновато закивал головой.

— У меня не было выбора, — промямлил он. — Если бы я не запрыгнул ему на спину и не отвлек, он бы тебя точно сожрал с потрохами. Я заметил что-то блестящее на спине у дракона прямо между его крыльев, — продолжал объяснять Дин, играя с драгоценной безделушкой, — ее специально оставили там, воткнули в толстую кожу ровно в том месте между крыльев, куда дракон никогда не смог бы сам дотянуться. Это оборотная брошь, если наденешь ее, то ты можешь стать кем угодно. Но пока она на тебе, ты никогда не сможешь превратиться обратно в себя самого. Так Варлока заставили принять форму дракона, а затем нацепили на беднягу эту самую брошь. Вот он и остался ящером на сотни лет! Смотри!

Дин легким движением положил переливающегося хамелеона за свое большое беличье ухо, словно инженер карандаш, затем повернулся и протянул руку ко мне…

— Ауч! — вскрикнула я больше от неожиданности, чем от боли, когда его проворные цепкие пальцы резко выдрали из моей челки пару длинных черных волос. — Ох, ни фига себе!

Второй раз за этот вечер передо мной стояла моя точная копия — голубоглазая, черноволосая, растерянная и чумазая.

— Мне понадобилась только эта брошь и твой единственный волос, — продолжала моя копия моим же голосом. — Теперь, чтобы мне стать самим собой, нужно просто снять эту штуку.

Сказано — сделано. Дин тут же превратился в самого себя — высокого, рыжего и белкообразного, с неглубокой кровоточащей раной от острого драконьего клыка на груди. Он невольно провел свободной рукой по своему густому меху, перепачканному запекшейся кровью.

— Это ты меня вытащил из его пасти, да? — тихо спросил он, содрогаясь от собственных воспоминаний. — Ты спас мне жизнь! Как ты это сделал? Расскажи, что тут произошло? Я помню только, как дракон сдавил клыком мою грудь, собираясь раскусить меня пополам… а потом, потом все потемнело и… дальше… немного погодя… вроде бы кто-то почесал меня за ухом…

Я с ужасом передернула плечами. Ну вот, я его из пасти дракона вытащила, а он только и запомнил, как его почесали за ухом! Пару секунд я колебалась в нерешительности, собираясь показать Дину, как кристалл Ледяного Джека замораживает время, но затем передумала. А вдруг мне придется отдать такой полезный артефакт ректору местной Академии Пропею? Ведь он попал ко мне из рук очень криминального Темного мага!

— Я… дракон… мне удалось вытянуть тебя за ноги из его пасти, — соврала я, — затем он стал быстро уменьшаться и превратился в высокую человеческую фигуру в черном балахоне. Оставил после себя кучу горящего мусора. Видишь, до сих пор его шкура тлеет! Я не разглядела его лица, но у него точно были горящие змеиные глаза и рот, потому что он мог говорить. Дальше мы… эм… немного повздорили, и он куда-то скоропостижно испарился.