Возмущение и негодование затопляют душу и переходят в неконтролируемое бешенство. Как?! Как можно было променять здоровье своего ребёнка на дорогую безделушку?! Ну завёл ты бабу, уйди по-тихому! Но нет. И я снова ловлю себя на мысли, что это Ольга Дмитриевна надоумила его забрать деньги.

Ещё чуть-чуть и я сорвусь. Поэтому просто закрываю чужую страницу.

Интересно, что бы сказала это самая Аделина, если узнала настоящую цену своего кольца. Не думаю, что Олег поделился с ней этим. Хотя сейчас это уже не играет никакой роли.

Я сегодня же пойду в суд и подам заявление на развод, чтобы как можно быстрее избавиться от мерзкого предателя. Но сначала я хочу заехать к Олегу на работу.

Беру с собой папку со всеми Настиными медицинскими документами, чтобы не быть голословной, а объяснить ситуацию, как она есть. Не люблю давить на жалость и другие эмоции, но сейчас я не просто в безвыходном положении, а в отчаянии, и мне совсем не до моей гордости.

Настя, обидевшись, что я не разрешила ей взять с собой самокат, сидит рядом молча. Смотрит в окно. А я, пока она не отвлекает, мысленно выстраиваю диалог, что и как буду говорить. Ситуация выглядит настолько ужасной, что я не представляю, как смогу всё объяснить. Очень переживаю и не могу успокоиться. Ведь, по сути, против мужа никаких доказательств на руках у меня нет.

Мы выходим из микроавтобуса, и дальше придётся идти пешком. Объясняю Насте, что мы идём к папе на работу. Прошу её сидеть тихо, пока я буду разговаривать, никуда не лезть, и, по возможности, не задавать никаких вопросов.

– Это как у того врача, да? – имеет в виду психолога, когда из-за её излишнего любопытства ей поставили гиперактивность.

– Да, Настюш.

– Ну ладно, – вздыхает. – А потом мы покатаемся на самокате?

– Мне нужно ещё в суд.

– Зачем? – даже останавливается, услышав страшное слово. – А-а… Я поняла! Чтобы наказать преступников.

– Можно сказать и так, – ухожу от прямого ответа. По-хорошему, надо спросить, откуда она знает такие слова.

– У Лёвы папа ловит бандитов, а суд их наказывает, – вдруг выдаёт дочь.

– Это тебе Лёва рассказал?

– Ага. А Лёвина мама постоянно ругается на папу, что бандиты ему нужнее, чем она. Они кричат, а Лёва прячется в шкафу, чтобы их не слышать. Один раз он там уснул, и его не могли найти, – выдаёт как на духу тайну чужой семьи маленькая балаболка, и я очень рада, что эту неделю она будет дома, и не разболтает ничего Лёве.

Дочка, забыв, что обижалась, тараторит без умолку, рассказывая, что они делают в садике, и мне становится искренне жаль их Елену Сергеевну.

– Лёва сказал, что, когда вырастет, тоже будет ловить бандитов.

– Вот как? – пытаюсь поддержать беседу.

Слушая ничего незначащую болтовню, я успокаиваюсь и, нервозность, съедающая меня изнутри, постепенно стихает.

– Ага! – Моя егоза идёт вприпрыжку. Всё, спокойный шаг у неё закончился, и я крепко держу её за руку. – А я не буду на него ругаться за то, что его вечно нет дома.

Невольно улыбаюсь, услышав об обещаниях своей дочери. «Пожениться» они с Лёвой собирались ещё в ясельной группе.

Уже подходя к проходной, я понимаю, что, наверное, надо было позвонить и назначить встречу, ведь директора может не оказаться на месте. Но теперь уже поздно что-то переигрывать, и раз я здесь, то не стоит откладывать, тем более времени у меня остаётся всё меньше и меньше.

– Здравствуйте, я бы хотела попасть к вашему директору, – подхожу к посту охраны и протягиваю свой паспорт.

– Вы записаны? – хмурый дядечка пристально сверяет мою внешность с фотографией в моём документе.

– Нет. Но у меня очень важный вопрос. – Мне даже не приходится изображать несчастную физиономию, на моём лице и так красноречиво говорит отчаяние.

– Ясмина, – опускает взгляд в паспорт, – Анатольевна, вы ведь прекрасно понимаете, что я не могу пропускать всех подряд даже по суперважным вопросам.

– Я понимаю. Мой муж, Кузнецов Олег Петрович работает здесь, и я хотела бы написать заявление на материальную помощь на операцию для дочери.

Не знаю что влияет, но дядечка кому-то звонит по внутренней связи.

– Да… Кузнецова… – снова смотрит в мой паспорт и объясняет ситуацию. Слушает, кивает, переводит взгляд на Настю и отключает вызов.

Вздыхает, и я уже догадываюсь, что ответ будет отрицательным, но оказываюсь совершенно не готовой к тому, что слышу.

– Ясмина Анатольевна, к сожалению, директор в пятницу улетела в отпуск. А исполняющая обязанности без разрешения Аделины Александровны не сможет вам помочь. Вам лучше подойти через две недели, когда она вернётся…