– Ещё раз извините,- Иван первым пришёл в себя и протянул Але злополучный мобильный.- Если с ним не всё в порядке, то я готов понести наказание и возместить ущерб.

– Ничего. Наверное, сегодня просто не мой день,- устало улыбнулась Островская и повертела в руках телефон. При первичном осмотре видимых повреждений мужчина не обнаружил, но кто знает, что там внутри.- К счастью, нет никакого ущерба. Это практически не убиваемая модель: его и Сенька на улице ронял, и кот со стола сталкивал…

– Тогда нам повезло, я рад. Алевтина, могу я присесть?- спросил Ринберг, непонятно только осознанно или нет, но он вот уже второй раз вполне естественно переходил от официального обращения по имени отчеству к менее официальному только по имени.

Девушка немного помедлила, а затем сдвинулась на качелях вправо, освобождая Ивану место рядом с собой, больше поблизости расположиться для беседы хотя бы с минимальным комфортом всё равно было негде.

Мужчина опустился рядом и, пока Аля писала кому-то сообщение, стал внимательно разглядывать двор, словно не решаясь начать какой-то важный разговор.

– Алевтина, могу я вас так называть?

Аля пожала плечами и впервые открыто улыбнулась Ринбергу, из-за чего вокруг её глаз собрались смешные лучики мимических морщинок.

– Называйте. В сложившихся обстоятельствах это сущий пустяк, учитывая, что сегодня вы публично признали себя отцом моего сына. Думаю, вне работы можно позволить себе некоторую фамильярность и перейти на «ты»,- беззлобно пошутила девушка.

– Да уж, интересно получилось,- напряжение отпустило Ивана, и он расслабленно улыбнулся в ответ.- Лет сто назад после такого заявления я был бы просто обязан жениться на матери моего сына.

– Ещё осталось добавить часть про «и сделать её честной женщиной»,- слегка поддела его Алевтина.- Вам повезло: в наше время такая жертва со стороны мужчин совсем не обязательна.

– Никогда не считал семью - жертвой.

– Такие взгляды - это скорее исключение, чем правило. Обычно люди ищут свободы и лёгкости, а семья, как ни крути - это пусть и приятная, но всё-таки работа, включающая в себя много разнообразных обязанностей: иногда приятных, а иногда и нет,- спокойно продолжила девушка.

– Что ж, я в этом направлении пока не очень преуспел, поэтому объективно судить не могу, - ответил Ринберг и погрузился в какие-то свои воспоминания.

Неожиданно для обоих их разговор свернул на скользкую дорожку, и нужно было как-то выруливать подальше от щекотливой темы.

– Спасибо за Сеньку. Для него это важно. Со мной он подробности обсуждать отказался, только сказал, что настоящий мужчина должен отстаивать честь женщины, но пообещал больше без причины не драться,- искренне поблагодарила Островская мужчину.

– Да, Арсений рассказал мне, что на самом деле случилось. Я не смог остаться в стороне. Пусть я и не очень хорошо разбираюсь в детях, но вижу, он отличный парень, таким действительно можно гордиться, - сказал Иван с некоторой толикой зависти, глядя на Сеньку, чуть поодаль играющего с ребятами на детской площадке.

– Да, я и горжусь!- кивнула девушка, соглашаясь.

– Алевтина, хочу задать тебе один вопрос и прошу, чтобы всё сказанное осталось между нами,- со всей серьёзностью начал Ринберг, - Честно говоря, я ещё окончательно не определился с дальнейшей судьбой «Академии риелти». Многое будет зависеть от результатов повторного аудита, но уже сейчас понятно, что под новый проект в агентстве придётся многое менять. Мне нужны надёжные люди. Готова ли ты остаться и взять на себя дополнительные обязанности или в случае смены руководства предпочтешь в силу личных симпатий покинуть компанию?

Последняя фраза Ивана убедила Алю в том, что Ринберг всё же слышал большую часть двусмысленной истерики Крупельницкого и, судя по всему, сделал в корне неверные выводы относительно её положения в компании. Странно только, что после такого, мужчина вообще решил вести с ней эти душевные беседы.

Алевтина почувствовала себя так, как будто её с головы до ног вываляли в грязи. Ей стало мерзко и противно, как во время того самого разговора с Аркадием Семёновичем. Девушка обхватила себя руками, словно хотела согреться. Оттолкнувшись носками белых кроссовок от земли, она собралась с мыслями и выдохнула.

– Иван, я могу предположить, откуда возникли такие мысли. И хотя я абсолютно не обязана перед тобой отчитываться, правда заключается в том, что между мной и нынешним руководством «Академии риелти» всегда были, есть и будут сугубо деловые отношения. У меня сын, которого нужно обеспечивать, ради этого я готова вкалывать, как проклятая, но желательно, чтобы при этом задачи были конкретными, а цели достижимыми. И, да, работу и личную жизнь я не смешиваю,- после каждого слова Островская словно отгораживалась от него непроницаемой стеной и обрастала непробиваемой броней.