– Я твоя жена! Или об этом ты забыл? – она уперлась руками в стол и угрожающе наклонилась.

– Сложно забыть, когда ты напоминаешь с завидным постоянством, – спасаясь от беснующейся фурии, он уткнулся в договор, который был бесцеремонно выбит из его рук. – Ты не забываешься, Шарлин?

– Кажется, это ты забываешься! – прыснула женщина. – Одно дело, когда выставляешь меня на посмешище, катаясь по городу с проститутками, – он сдвинул брови, – другое дело, когда зажимаешься в офисе с ней, на потеху всем. Вы переспали?

– Я все еще твой муж и это останется так. Можешь быть спокойна.

– Тогда трахни ее и выкинь из своей жизни! – она обошла стол и присела на столешницу, глядя на него сверху вниз. Мужчина, поняв, что вернуться к работе ему не дадут, откинулся на спинку стула и устало посмотрел на жену. – Перестань оскорблять меня своей холодностью. С тех пор, как я очнулась, ты не проявляешь ко мне интереса. Мы прожили несколько чудесных дней, а затем тебя словно подменили. Мне нужен мой муж, иначе я…

– Я прекрасно помню, – злобно процедил он сквозь зубы.

– Хорошо. Не хотелось бы планировать свои похороны раньше времени. Я еще слишком молода, чтобы покончить с собой. В моих планах дети, путешествия, и обязательно публичная свадьба в Империале! Все, как мы мечтали, раз уж ты принял решение объявить о моем возвращении публично.

– Зачем ты пришла? – он потер переносицу, не в силах глядеть на женщину.

– Хотела пригласить тебя на обед, – она поднялась и расправила складки небесно-голубого платья с чрезмерно низким декольте. Такое надевают только от отчаяния.

– Спасибо, не голоден.

Она смерила его холодным взглядом и, поняв, что реакции, нужной ей, не дождется, фыркнула и вышла из кабинета, набирая номер. Почти сразу же из трубки донесся холодный мужской голос:

– Слушаю.

– Акции у девчонки, – она скрылась за стальными дверьми лифта и принялась разглядывать в многочисленных зеркалах свое отражение.

– Уэйнрайт?

– Да, – улыбнулась сама себе. – Ей удалось убедить Блэка. Хитрая стерва.

– Разработай новый план. И, Шарлин, ты должна держать Генри на коротком поводке. А это возможно лишь в одном случае, если из дома он выходит с пустыми яйцами.

– Со своим мужем я как-нибудь без тебя разберусь! – фыркнула женщина и, положив трубку, поправила алую губную помаду.

* * *

Села в машину и, погладив кожаный руль астрочки, не смогла удержать восторженную улыбку. Сложно оценить с моральной точки зрения свой поступок – я приняла подобный подарок от чужого мужа, но виню ли я себя? Вряд ли. Эта машина – моя мечта. К тому же, я отметила, что мистер Эллингтон очень ответственно подошел к подарку. Никакой кожи на сиденьях, в бортовом компьютере наши фото, а в плеере песни, которые я люблю. Из той самой подборки, что я делала ему на празднование юбилея. Откинула голову назад и решила просто посидеть несколько минут, чтобы прийти в себя. Меня обманом вынудили стать акционером Тринити. Что за игру ведет миссис Эллингтон? Я набрала номер женщины, чтобы спросить прямо.

– Рада тебя слышать, Амелия, как твои дела?

– Это вы мне скажите, миссис Эллингтон, – я сразу же задала тон нашему разговору. Как бы ни импонировала мне мать Генри, но она явно переходит все границы. У этой женщины нет тормозов в отношении своего сына и быть игрушкой в ее руках я не намерена.

– Что произошло? Что сделал мой сын?

Перед глазами всплыли кадры из переговорной. Да нет, ее сын в этот раз, как ни странно, не сделал ничего такого, против чего я бы возражала.

– Дело в вас. И акциях Тринити. Я была немало удивлена, когда мистер Эллингтон отказался их принять и завершил, что вы тоже не примете.

– Совершенно верно, – судя по голосу, она улыбалась.

– Вам доставляет удовольствие манипулировать другими?

– Милая, вы с Генри как два слепых птенца. Если вам не помочь, так и разлетитесь в разные стороны.

– Разве вам это решать? Разве вам было решать его будущее с Шарлин? Он же любил ее. А вы сломали собственного сына.

– Думаешь? Если бы Шарлин осталась с ним, Тринити вряд ли существовала бы. А судьба мелкого клерка не для Генри. Мой сын не тот человек, который прогибается под ударами судьбы. Они делают его сильней.

– В объятиях шлюх и бутылки, – не выдержала я, вспомнив фото из газет.

– Не все так, как кажется, милая Амелия. Ты скоро все поймешь.

И Бернард повторял нечто подобное. Все интриганы. Все до единого.

– Мне нечего понимать. Я звоню сказать, что больше не хочу иметь никаких дел с вами. Вы утратили мое доверие. Как только ситуация с Тринити решится, я настоятельно требую принять акции обратно, в противном случае, я их продам, а вырученные деньги переведу на расчетный счет Генри. Всего доброго, Алисия.