Хотя лишиться я боялась девственности, но, по-моему, этот подтекст мы поняли оба. Я отступила к выходу, а Кларк удержал меня за запястье. На мгновение его лицо исказилось, снимая с меня чары очарования им, но уже в следующую секунду, он снова улыбался и настойчиво тянул меня к софе и низкому столику.

Неужели я права в его бесчестных планах?!

Но ректор снова удивил, сев напротив, аккуратно разлив чай и придвинув ко мне тарелочку с выпечкой, мягкими бисквитами с шапочкой нежного тающего во рту крема.

— Я хотел поговорить с тобой без официальной обстановки. Знаю, какое напряжение ты должна сейчас испытывать. Айна, тебя с детства готовили быть избранной Сиятельного, но сейчас, с учетом сложившейся ситуации, какой вариант стал бы для тебя приемлемым?

Такой беседе, спокойным тоном, строго по делу, я была рада. Все же три головы лучше одной, чтобы порассуждать о моем будущем. И главное, Кларк ни единым намеком не напомнил мне про кольцо! А вот я про Брэна узнать очень хочу.

— Я, если честно, не думала об этом. А что бы посоветовали вы?

Ректор мягко улыбнулся, неторопливо отпивая из своей чашечки, потом чаруя меня своим видом, предложил разные варианты:

— Пока о передаче титула никто не говорит, а значит, выгоднее стать избранной Сиятельного-старшего. У тебя будут нечастые встречи в спальне…

Кларк сделал паузу, пристально разглядывая меня. Может, я покраснеть должна была при упоминании спальни? Выбрала нейтральное, спряталась за собственную чашку от его взгляда.

— До момента зачатия наследника. И скучные однообразные дни во дворце в компании двух старых избранных и двух новых. Скорее всего тоже понесших юных наследников.

Я представила, вздохнула, взяла с блюдца колечко похожее на наш эклер и сунула в рот, подсластить горькие перспективы.

— Кстати, матери наследника, как ты знаешь, нет в живых, и ждать доброты от соперниц и бесплодных старых женщин, я бы не стал.

— Я и не буду. Не уверена, что и мать наследника оказалась бы доброй.

— С чего ей было бы проявлять доброту к тем, кто может породить соперников её сыну? Это логично. Но есть еще кое-что…

— Что?

— Еще два вакантных места при старом Сиятельном.

— Каких? Ведь больше пяти жен ни один Сиятельный иметь не может!

— Жен?

Я поперхнулась:

— Женщин. Икнула просто.

— Да, больше пяти не может, но у старых женщин здоровье всегда такое хрупкое. Доживут ли они до конца отбора? Ведь попасть в избранную десятку проще, чем в избранную восьмерку.

Я отставила чашку, понимая, что аппетит все же испортился, и совсем не из-за выпечки, а из-за разговоров.

— Как это касается меня? Я в себе уверена. Мне не нужно будет подстраивать несчастные случаи, чтобы стать избранной.

— Безусловно. Полуэльфийки всегда считались лакомым кусочком для любого мужчины. Более того, у тебя есть шанс стать избранной Алана.

Вовремя прикусила язык, чтобы не спросить, кто такой Алан, логически понимая, что речь скорее всего о наследнике.

— Алан молод, горяч, жизнь с ним будет интересной, сразу после того, как ты подаришь ему наследника. И не только ты, а еще пять претенденток. До этого момента ни его ни вас не выпустят из дворца. А как мы помним, там тоже небезопасно.

— Полагаю, всегда так было и будет. Я готовилась принять такую судьбу. Так с чего бы мне бояться?

Теперь и ректор оставил чай, переставая разыгрывать дружеское чаепитие.

— У каждой избранной есть свое время на свое счастье, Айна. Избраннице дают три года, чтобы насладиться любовью Сиятельного и стать частью его жизни. Но всегда бывают исключения. Угроза потери титула — то самое исключение, которое превратит избранниц в наседок. Ни любви, ни привязанности, а только долг выносить наследника рода и выжить самой. К такому тебя готовили Айна?

Я вздрогнула. С учетом того, что о любви к Сиятельному я как-то и не задумывалась, а обстоятельства обязательной беременности принимала отстраненно как вынужденное политическое решение, и совершенно не накладывала ситуацию на себя, перспектива показалось пугающей. Обостренной и страшной. Если я доживу до этого. А ведь я надеялась свалить раньше!

— Что с Брэном?

Нет бы подумать, прежде чем переключать тему разговора! Теперь вздрогнул ректор, откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Я отмечала его движения с внутренним восторгом, понимая, что это снова чары, но с удовольствием засматриваясь на мужчину. Все же очарование не туманило голову, хотя и немного сбивало с толку непрошенными мыслями.