Раздался вой из сотен глоток, ему вторил рев и карканье. Музыка смерти подходила к концу на самой высокой ноте. Надрыв и нежность, горечь и ярость – все переплелось в ней. Танец закончен, гаснут свечи, пришло время призраков. Стерлась граница между живыми и мертвыми. И последний аккорд в мелодии смерти – треск ломаемого позвоночника: для Волчьего пастыря все закончилось.

Велес поднялся с земли: весь окровавленный, с разодранной шкурой. Рога и морда его были красны от крови врага. Велес поднял голову к луне и затрубил. Ему вторили медведи, лоси и вороны, празднуя победу. Волки разбегались в стороны, спасая жизни. Лада тоже посмотрела вверх: небо светало. Она зачем-то подняла руки, точно собираясь дотянуться до звезд, а затем потеряла сознание.

Лада очнулась и сперва не могла понять, что происходит – земля под ней мерно покачивалась. Она попробовала встать, но не смогла: ее кто-то связал. Лада повернула голову и обнаружила, что Яровит, Лель и Посвист идут рядом, а она сама покоится на широкой спине медведя.

– Эй! – окликнула она друзей. – Вы меня не освободите?

– Выспалась? – участливо поинтересовался Лель.

– Это теперь так называется?

Ее отвязали, Лада слезла со спины медведя и принялась разминаться: руки-ноги затекли. Велес принял вид человека.

– Надо было продолжать путь, а ты обессилела, – объяснил Посвист. – Мы решили, что так будет лучше.

Лада потрогала голову: рана зажила, да и спина прекратила болеть.

– Извели на тебя целую каплю мертвой воды, – сокрушенно покачал головой бог любви. – Правда, хранить ее уже смысла нет.

– А что с остальными? – голос неожиданно охрип. – Вы оживили тех медведей и воронов?

Она с надеждой посмотрела на друзей, но они отводили глаза.

– Не умаляй чужую гибель, – ответил Велес. – Мои звери сражались не для того, чтобы их возвращали к жизни тысячи раз. Только та смерть велика, которая в первый и последний раз. Что ценного в подвиге, когда смерть всего лишь понарошку?

– У нас не было времени, – добавил Яровит.

Лада задохнулась: разве так честно? Ведь они могли оживить всех, воды бы хватило! Или нет? Если у них два шарика с Медным и Серебряным царством, то могут ли они в любой момент вернуться туда? Или снова нужно проходить весь путь? Крак перебрался с плеча Леля на Ладину голову и начал перебирать волосы.

– Нет, вы посмотрите! – притворно возмутился бог любви. – Вечно она всем нравится.

– Крак помог мне, когда на меня напали летучие мыши, – ответила она.

– Он крутой, – с нежностью подтвердил Лель.

Лель прямо светился. Он прошептал Ладе в ухо:

– Думаю, Морена теперь в безопасности. Некому идти по ее следу.

Лада кивнула. За собственными переживаниями она совсем забыла про темную богиню.

– Велес, а как тебе удается так быстро заживлять раны? – спросила она.

– Я из первых богов, – ответил бог. – Во мне много от Пра-океана, места чистой энергии. Мне удивительно, что вы так не можете.

– В Прави… – начал Посвист.

– Правь – отражение Пра-океана, – прервал его Велес. – Там все боги всемогущи. А в Диви и Яви только мы, первые боги, обладаем силой.

– У нас тоже получается, – возразил Лель.

– Но не так легко и хорошо, как у нас.

Остальные промолчали.

Остановились перекусить. Лада жевала мясо и не чувствовала вкуса. Наверное, хорошо, что она вырубилась и не видела, как они покидают искалеченный лес и мертвых животных. Возможно, там были еще и раненные, те, кому можно было помочь. Они так и остались в качестве жертв в битве за порядок. И чем лучше светлые боги, если они допускают такое?

– Ты, вообще, как? – спросил Посвист.

Лада прислушалась к собственным ощущениям.

– Вроде ничего, жить можно.

– Тогда идем дальше. К завтрашнему утру мы должны выйти к Золотому дворцу.

С деревьев падали листья, наполняя золотым сиянием пространство вокруг, но Ярилина роща потеряла для Лады свое очарование. Теперь это место прочно ассоциировалось со смертью и болью. На душе образовалась пустота, будто кто вынул оттуда большой кусок, и теперь непонятно, чем ее наполнить. Одни наполняют ее драгоценными побрякушками, другие заполняют придуманными смыслами. Но ясно одно – когда-нибудь дыра поглотит все, и не найдется ничего в мире, чем можно было бы ее заткнуть.

Тишину нарушил Велес:

– Волотовы горы, – он указал вперед, и Лада разглядела очертания холмов.

– Мы сочувствуем твоему горю, Велес, – произнес Яровит.

Бог животных вздохнул. Он с тоской смотрел вперед.

– Мои любимые дети… Они были ничуть не хуже людей, созданных Родом.

– Я знаю, – кивнул Велес. – Они были достойны такого отца, как ты.

– Чернобог соблазнил их обещанием поставить над людьми. Мои волоты не устояли.

Велес сделал паузу, а затем издал вопль: