Им с Ириной долго трепал нервы следак из комитета. Макс пытался с ним «поговорить» о том, что нужно для освобождения отца, а тот только холодно усмехался. В конце концов, Макс сам психанул, а когда узнал, кого пытался заказать добрый батенька, пришел в неконтролируемую ярость, чуть дом не разнес. Ну почему мир полон идиотов, и один из них - его собственный отец! Макс сам справился бы лучше, поручи ему папа разделаться с Листопадом, и это решило бы все его проблемы!

Держаться Максу помогала только дурь. Он чувствовал, что в последнее время слишком увлекается «спецпрепаратами», но утешал себя тем, что это просто сложный период - когда все закончится, он станет паинькой: подлечит тело и душу. А закончится все тогда, когда с ним опять будет Злата. Он уточнил - арест Пиманова-старшего никак не влиял на его, Макса, доход, у него по-прежнему были его акции. Нужно продолжать, ничто не должно влиять на его планы. Скверно только, что отец успел жениться на Ирине, впрочем, в нынешней ситуации сильно жалеть об этом не стоило, неизвестно, что там суд решит и не останется ли отцова подстилка без гроша. На нее уже начали давить его кореша по бизнесу': кому-то отец должен был денег, кто-то планировал компанию по его отмазыванию. Придется платить за адвоката, а потом поддерживать мужа в суде и тюрьме. Судя по лицу Ирины, свой медовый месяц она представляла не так.

С Максом что-то происходило. По ночам к нему приходили тени. Они двигали предметы в комнате, шуршали под кроватью, пытались с ним говорить. Однажды он дозанулся сверх меры и видел, как перед носом у него медленно пролетает отцова пепельница. Он заорал. Прибежала Ирка, раскричалась, он ее послал. Подумаешь - штырит. Лишь бы на дороге ничего не привиделось, однажды он уже чуть не вылетел с моста на развилке по дороге в Родниковый (когда ездил на свой постоянный наблюдательный «пост»). Там, посреди дороги, стояла Злата. Она обернулась и посмотрела на него так грустно. А у него, к счастью, мозгов хватило понять, что это из-за кокса - у нее были длинные волосы, как раньше, а сейчас-то она ходила со стрижкой. Короче, он чудом не погиб. А Злата исчезла.

Дома он нашел отцов тайник. Отец держал в нем деньги и ПМ. Макс смотрел на пистолет, чувствуя, как улучшается настроение. Где-то, в списке фортуны, он был еще наверху топа. По своим каналам доставать оружие было бы слишком хлопотно и заметно, Макс был уверен, что он на крючке у ментов. А тут - просто подарок. Он привинтил к пистолету глушитель и сел за стол в кабинете, размышляя. Нет смысла пытаться завершить то, что не завершил отец. Листопад - лис. Хитрый. Дом

— крепость, охрана, тачка бронированная, по всем признакам. У Макса нет таких возможностей, как у отца, а ведь и тот лоханулся. Он сделал фотку своей руки с зажатым в ней с ПМ так, чтобы в кадр попала его кисть с узнаваемой татуировкой - кроликом-зомби с кровавым оскалом, когда-то по пьяни сделал и ленился вывести. Это для Златы, она поймет.

В комнату' вошла Ирина, шарахну'лась, у'видев оружие, опять начала что-то блеять. Макс раньше считал, она круче, а она оказалась обыкновенной глутюй телкой: сначала банально втюрилась в него по уши, а теперь все происходящее выбило ее из колеи.

— Слушай, — сказал он миролюбиво, наслаждаясь ее телячьим испугом. — Это, может, ты нам несчастье принесла? Как ты появилась, все наперекосяк пошло. Может, Листопад тебя поэтому и послал? Почувствовал, с*ка. А может, вы с ним заодно?

— Макс, — умоляюще проговорила Ирина, — пожалуйста, все, что ты задумал... что бы ты не задумал, не делай этого. Прошу, давай держаться вместе. Мне так нужна сейчас твоя помощь. Вместе мы сможем помочь Юре...

Макс встал, взял со стола ору'жие, прошел к двери, небрежно им поигрывая. В глазах Ирины отразился ужас. Макс склонился к ее уху.

— Хватит ко мне липнуть. Разбирайся сама. Ты... старая, ботоксная ку'кла. Видеть тебя не могу'. Неужели ты думаешь, что заслужила право решать за меня? Я уезжаю. В квартире на Жуковского жить больше не буду. В ментуру бу'ду сам ходить, а ты мне не звони - пристрелю.

Он вышел, забрал сумку из комнаты, сел на мотоцикл и поехал в свой новый дом. Нужно там все подготовить. Скоро у него будут гости. Гостья.

Алиса уезжала. Злата под присмотром Николая вышла ее провожать. Теперь Злата видела, что «мнимая горничная» на самом деле старше и... вообще другая. Это очень смущало. Злата вспомнила, о каких глупостях они болтали.

Алиса стояла у дороги в скромном пуховике, сапожках без каблука, теплой вязаной шапке и казалась обычной уставшей девушкой со средним достатком. Очередная роль? Услышав шаги, «горничная» обернулась, приветливо кивнула и, озабоченно сдвинув брови, сказала:

— Я видела твоего маньяка в доме у Пимановых. Будь осторожна. Отца парня Игорю Владимировичу было легче отследить, а Максим совершенно непредсказуем. Еще он считает себя чуть ли не избранником высших сил. Наркота. Я дипломную писала по преступлениям на почве употребления запрещенных препаратов.

— Ты мне здорово голову дурила, — призналась Злата. — Но за совет спасибо. Я сама знаю. Страшно.

— Просто будь поближе к Игорю Владимировичу, — с улыбкой сказала Алиса.

— Я помню, что ты говорила о нас, бедных девушках, рабочем классе и важности парней в качестве источников дохода, — пошутила Злата.

— Это я в образе была, — засмеялась Алиса. — Самое главное - любовь. А в остальном - все, что говорила, - чистая правда... Кстати, тебе нужно будет подписать несколько документов о неразглашении. Ты меня не знаешь, мы не знакомы. И все-таки... — девушка опустила глаза на носки сапог, — я с тобой свяжусь... скоро. А ты спроси у Сергея... вдруг... Я знаю, он оболтус, но...

— Хорошо, — улыбнулась Злата.

Подъехала машина, серая девятка. Николай подал Алисе сумку, и она уехала. Злате пришло сообщение на телефон, но она замерзла и решила прочитать его в дома. Наверное, это Игорь. Он поехал к отцу за Владушкой, тетей Галей, Ликой и Никой. Дороги расчистили всего неделю назад. Дом постепенно возвращался к привычной жизни.

Они с Игорем мало виделись в последние дни, следствие шло полным ходом, да и компании требовалось присутствие директора. Зато урванные на бегу, среди общей суматохи, поцелуи были сладкими и ... многообещающими.