— А она это умеет? — поразилась я.

— Умела, — подкорректировал временное обозначение призрак, пожав тонкие губы.

— Ага, — выдала что-то неопределенное я.

— После беседы я заставил её привести меня к тебе, и мы как раз застали эпический момент с вашим бегством в небо. Понять, куда тебя понес дракон было нетрудно, так что, я отправил жрицу прямиком в объятия её любимой богини, а сам направился следом за вами. Правда, немного заплутал, дракон хитрый попался, сумел скрыться.

— Это не он скрылся, — мрачно заметил Риган. — Это я их скрыл от твоего преследования, едва только вы прошли через первый портал.

— Зачем? — уставилась я на него.

— Хотел понаблюдать за его действиями, понять, чего он хочет.

— Чего я хочу? — возмутился некромант, ощетинившись, словно кошка, которую в бане вениками попарили. — Я хочу, чтобы вот она, — чувствительный тычок мне в лоб длинными когтистым пальцем, так, что у меня аж глаза сошлись на переносице и приветливо поморгали друг другу, — не сдохла! И всю дорогу прилагаю к этому максимальные усилия, аж мигрень началась.

— Не преувеличивай, у призраков не бывает мигрени, — вставила я, потерев лоб.

Однако мои слова заглушил рев все еще возмущающегося дохлого уже как несколько столетий некроманта:

— Но у неё убийственная тяга к самоубийственным действиям!

— Тут не поспоришь, — согласился Риган за что был награжден моим взглядом а-ля «ты на чьей стороне, зараза?».

Но в ответ на мое немое несогласие он лишь криво усмехнулся, а в глазах его запрыгали смешинки.

— Кстати, об этом, — вдруг словно о чем-то вспомнил Магнус. — Хочешь новость?

Я задумчиво почесала переносицу.

— А ты что, подвязался работать в ИТАР ТАСС? Устроился на полставки, разносишь сверхъестественные вести?

— Вот сейчас вообще не понял, что ты брякнула, — оскалился призрак. — Но сделаю вид, что ничего не слышал. А новость заключается вот в чем — твой братец на пару с папашей собирают армию. Не знаю, как младшенький, а вот старшенький искренне верит в то, что ты должна осуществить пророчество. И не важно, в какой жизни — предыдущей или этой.

Последняя фраза Магнуса заставила напрячься.

— Погоди, погоди, — забормотала я. — Не важно, в какой жизни? Ты что, знал? Ты знал, что я?…Что?…Я…

Слова никак не удавалось подобрать, возможно, потому что я не могла выговорить в слух то, что хотела.

— Да, — понял меня призрак, вдруг перестав кривиться от презрения, которое было его вечным спутником. — Мы были знакомы в тех наших прошлых жизнях. Я был некромантом, а ты…ты была той, кто убил меня, принцесса Джалита.

И он согнулся в приветственном поклоне.

Наверное, надо было что-то сказать.

И, наверное, я бы действительно что-то сказала.

Но не успела.

Грянул гром. Звук был таким, как будто грохотали сами небеса, сотрясая внезапно показавшиеся пустотелыми облака. Земля под нами содрогнулась, словно от взрыва. И иллюзия начала сползать подобно обгоревшей коже с изувеченного трупа. Я видела такие в местах боевых действий. Только никак не могла сообразить, было это воспоминанием из этой жизни или из какой-то другой? Да и думать, предаваясь воспоминаниям, было некогда.

— Это что, Апокалипсис? — впала я в ступор, не ожидая подобного поворота событий. Казалось, будто здесь мы в безопасности.

— Нет, — Риган в один мягкий прыжок оказался на земле, схватил меня за руку, и мы побежали. Куда побежали? Зачем побежали? Непонятно, главное — побежали. — Вторжение.

— Кажется, благие оказались чуть более шустрее, чем мне представлялось, — это рядом с нами по верещатнику вниз к подножию холма мчал Магнус. Вернее, он стремительно парил в направлении, соответствующем траектории нашего бега.

Или побега.

Там, в суете, грохоте и заходящейся в предсмертной судороге иллюзии, не очень понятно было.

— Если ты думаешь, что всё объяснил, — стараясь от отставать от Ригана и при этом посматривать себе под ноги, чтобы не споткнуться об очередной валун, пропыхтела я. Благодаря тому же Ригану, чувствовала я себя несравнимо лучше и в принципе, без труда могла поддерживать заданный ритм. Если бы подобный забег случился чуть раньше, до нашей встречи, я бы умерла от остановки сердца уже через двести метров. — То ни черта ты не объяснил!