— Покупайте рыбку! Только наловили! Коплю на гитару!

— И почем? — поинтересовалась худая женщина в сером свитере.

— Так двести, но первому покупателю сто пятьдесят! Берите, не пожалеете. — Я вытащил рыбку. — Хотите попробовать?

Она засмеялась.

— С удовольствием купила бы. Но денег нет.

Да, «денег нет»— это главная проблема. Но уж двести рублей — невеликая сумма, когда хлеб стоит сто, а проезд в автобусе — десять. Странное ценообразование.

Толстая бабка взяла одну ставриду, крутила ее по-всякому, в жабры заглядывала, так и хотелось и ей предложить попробовать.

— Свежая, — проговорила она с разочарованием и полезла в сумку, набрала пригоршню монетами. — Полкилограммчика. Я — первый покупатель, значит, семьдесят пять рубчиков. И сама поем, и кошечек порадую. Только куда насыпать?

— Минуту!

Оставив Илью слушать про распрекрасных пять кошек, я метнулся к газетному киоску, заглянул в окошко — оторвавшись от вязания, на меня посмотрела сухонькая старушка.

— Извините, пожалуйста, а не найдется ли у вас ненужной упаковочной бумаги? Мы тут с другом рыбу продаем, а фасовать не во что.

— Ой, молодец, бойкий какой! — просияла старушка и спряталась под прилавком. — Сейчас! — донеслось оттуда.

Не прошло и минуты, как передо мной лежала куча плотной упаковочной бумаги, в которой приходила пресса.

— А можешь и мне рыбки? — старушка подмигнула. — У тебя ж ставрида?

Я вернул ей улыбку.

— Вы тоже… бойкая!

Возле напуганного Ильи уже собралась очередь. Я быстренько соорудил кульки, куда принялся насыпать рыбу, благо ориентировался, что больше килограмма, что меньше.

— Парень, а вдруг тут меньше? — возмутился лысый дед, весь в бородавках.

— Возьмите, вот, Илью, и магазине взвесьте, — парировал я, — только чур перевес вернуть!

— Да больше тут, — встала на нашу защиту полная женщина, взвешивая руками кулек. — Кило двести минимум. Я продавец, на сыпучке работала.

В итоге к восьми вечера мы продали десять больших кульков и семь полукилограммовых и заработали по тысяче триста. Триста я попытался вернуть Илье — за аренду снастей, но он не взял. К тому же осталось килограмма по два ставриды — будет что дома предъявить, да и подспорье это неполохое, когда есть особо нечего.

— Я богат, — улыбнулся Илья, пересчитывая деньги, — блин, это ж дневная зарплата! Если каждый день рыбачить, можно на джинсы заработать.

— Не заработаешь, — мотнул головой я, — потому что инфляция. Доллары надо сразу же покупать, тогда— да.

— Инфляция?

— Когда все дорожает, а деньги обесцениваются, и так пару лет будет. Вот мы с тобой по два доллара на лицо заработали. Ну, может, три, не знаю, какой сейчас курс… О, а вот и наш автобус!

Толпа внесла нас в салон и прижала к впереди стоящим.

— За карманами следи, — шепнул я, помня, что в девяностые процветали карманники, меня как-то в троллейбусе обчистили, правда, это было в Москве. Да и тянули все, стоило отвернуться, вплоть до того, что белье с веревок снимали и выносили со дворов алюминиевые тазы.

Сегодня визит к Лялиным отменяется: я устал, продрог и пропах рыбой. Да и не факт, что отец уже у нас дома.

— Леонид Эдуардович может помочь с обменом рублей на баксы? — спросил я, вспомнил, что просьба не по адресу, и поправил себя: — Я сам с ним поговорю.

Простившись со мной, Илья вышел вместе с большей частью народа, я поехал дальше и только перед домом вспомнил, что я же мелкий, мне нужно отпрашиваться у родителей, а я ушел в самололку. Выругался. Ничего, поорут-поорут и успокоятся. Про деньги ничего не скажу — отберут и отложат на покупку телевизора, и они в августе сгорят. Или мать еду купит и отцу скормит, который все добытое несет любовнице.

Я вошел п подъезд, поднялся на второй этаж, сунул ключ в замочную скважину, открыл дверь и переступил порог и замер, приготовившись отбиваться. Ща начнется.

Борька с Наташей вытянули шеи, высунулись из детской. Отворилась дверь, и из кухни вышел отец. Я разглядел силуэт матери на заднем плане.

— Явился? — спросил он. — И где ты шарахался все это время?

Я поставил пакет с рыбой на пол. Определил сумку на тумбу возле зеркала, вскинул голову, посмотрел отцу в глаза и ответил:

— Сперва я получил пятерки по всем предметам. Потом мы с Ильей потренировались, и он позвал меня на ставриду. Вон она, в пакете. Мы с ним сделали уроки и поехали на мол в город. Я понимаю, что должен был предупредить маму, но если бы поехал домой, то ничего не успел бы. Осознаю свою вину, готов все выходные с утра до ночи отработать на даче.