— Добро пожаловать!

Локкарт же сухо, по-деловому здоровался со своими коллегами по дипломатическому корпусу и перебрасывался с ними фразами об «отвратительном московском дожде».

Гости понимали, что предстоит серьезный разговор, и, подражая хозяину, держались официально. И только американец Де Витт Пуль попытался было начать с Дагмарой легкий флирт, но, встретив вежливый отпор, нахохлился и замолчал.

Обед начался, когда в квартире появился последний гость — французский консул Гренар. Ему отвели место в дальнем конце стола, между Рейли и Коломатиано, чем француз был в душе возмущен. «Мир катится в пропасть, — думал Гренар. — Любовница шпиона в роли хозяйки дома, шпионы — гости, а сам хозяин… Брюс, Брюс! Как ты низко пал!»

Первая половина обеда прошла вяло. Каждый — и Гренар, и Де Витт Пуль, и французский разведчик Вертамон, и, разумеется, Локкарт — додумывали то, что не успели додумать перед обедом.

Гренар представлял, какой провал ожидает Локкарта, если операция с латышами, о которой ему доложил Вертамон, окончится тем же, чем кончился мятеж левых эсеров. «Тот мелкий козырь в моих руках большевики побили более крупным. Закономерно! К счастью, в Париже хорошо понимают законы игры и к моей неудаче с левыми эсерами — отнеслись снисходительно. Другое дело Брюс… Он бросает на стол крупную карту… Что, если большевики побьют и ее? Не завидую тебе, Роберт! Отнюдь нет!»

Де Витт Пуль загадал: если латыш, с которым их обещал познакомить Локкарт, окажется брюнетом — дело выгорит, если же блондином — надо складывать чемодан и мирно доживать свои дни в Техасе.

Вертамон с завистью думал о том, что Сиднею Рейли, как всегда, повезло: отыскал какого-то латыша и делает на нем свою карьеру.

Коломатиано смачно жевал и в перерывах между глотками вина искоса поглядывал на своего шефа Де Витт Пуля. «Глуп! Глуп, как пробка! Разве с таким хозяином сделаешь настоящий бизнес? Сидней Рейли! «Эсти-1», «второй Лоуренс!» Хе, хе! Как-то тебе удастся выкрутиться?..»

Рейли с тревогой думал о том, как поведет себя Берзин. Понравится ли он этим видавшим виды господам? Уж кто-кто, а Рейли знал, как много значит для них авантажность, умение держаться. «Не перестарались ли мои ребята? Чего доброго, явится с фонарем под глазом — тогда все пропало… Сорвется или не сорвется задуманная мной операция? Если сорвется, то…» И Рейли стал на ходу придумывать возможные пути отступления.

Тщеславие и зависть, коварство и лицемерие, хитрость и фарисейство — все эти низменные человеческие качества, в разной степени присущие каждому из сидевших за обеденным столом, цементировались лютой ненавистью к большевикам, к молодой республике. Каждый из обедающих уже давно обдумал, какой жирный кусок! можно будет урвать для себя, для «своей горячо любимой родины»^ если заговор послов принесет долгожданное избавление от красной опасности.

Будто угадывая настроение гостей, Локкарт глухим голосом произнес:

— Господа! Мне кажется, что наступил момент, когда мы сможем перейти от слов к делу. Политическая обстановка складывается так, что петля на шее большевиков затягивается все туже и туже. Рад напомнить вам, господа, что сегодня американские и японские войска высадились во Владивостоке.

— Наши парни зададут перцу этим большевикам, — не совсем вежливо перебил Локкарта Де Витт Пуль, но> осекся, уловив предостерегающий взгляд Коломатиано.

— Англо-французские соединения успешно продвигаются на севере, — продолжал Локкарт, сделав вид, что не расслышал реплики американца, — Каждый из нас не сомневается, что координированная оккупация русских территорий сокрушит большевистскую власть. Однако я глубоко уверен, господа, и, надеюсь, вы разделяете мою уверенность в том, что без взрыва изнутри с властью красных покончить будет нелегко. Мятеж левых эсеров, к сожалению, не принес желаемых результатов, и теперь мы должны действовать более осмотрительно… В предварительных беседах я излагал свой план захвата власти здесь, в Москве. Рад, что он получил ваше полное одобрение. Теперь настало время действовать. Через несколько минут я смогу вас познакомить с человеком, который передаст нам ключи от Кремля.

Локкарт встал и жестом пригласил гостей перейти в кабинет. Оставшись на минутку наедине с Рейли, он коротко спросил:

— Где ваш латыш?

— Он ждет в будуаре. Прикажете ввести?

— Да! И представьте его поторжественней…

Оказавшись в будуаре, куда привела его Дагмара, Эдуард Петрович внимательно оглядел комнату и поморщился. Он не любил вот таких зализанных, без души, комнат.

Присев на мягкий пуф, Берзин настороженно прислушивался к голосам, гулко доносившимся из другого конца квартиры. Как долго тянется время, будто на фронте, перед атакой… Там хоть товарищи рядом, а здесь — один. Сам с собой наедине… Только бы взять первый рубеж…

Но вот распахнулась скрытая цветастыми обоями дверь и вошел Рейли.

— Простите, что заставил вас ждать, полковник, — Рейли слегка улыбнулся. — Вы позволите вас называть полковником?

— Прапорщика, да к тому же бывшего — полковником? Не много ли?

— Там, — Рейли кивнул в сторону кабинета, — сидят чиновники, для которых высокий чин — это надежный вексель…

— В таком случае произведите меня в генералы, — попробовал пошутить Берзин.

— Со временем, господин полковник! Со временем вы будете и генералом. — Рейли сказал это очень серьезно, и Берзин почувствовал, как капли холодного пота выступили у него на лбу.