— Проверить, в каком университете появились неожиданно студенты женского пола, можно очень быстро. Он найдёт меня ещё до конца года.

Илмарт с Дереком переглянулись и зашептались над картой; кажется, у них вышел небольшой спор.

Профессор потёр уголки глаз и вдруг спросил:

— Вам важнее образование — или вы от брака бежите?

— Бегу от брака, — холодно сложила руки на груди Руби, но поспешно добавила: — Парфюмерия меня и в самом деле интересует, как и образование.

Профессор начал расхаживать по гостиной, заложив руки за спину и продумывая план:

— Тогда мы могли бы просто спрятать вас… неважно, в Райанци ли, да хоть и в самой Анджелии!

— В Аньтье! — быстро предложила жадно следящая за развитием мысли Кайтэнь.

— Слишком очевидно, — не менее быстро возразил Райтэн. — Возможно, Лиана? — назвал он соседний с Аньтье город, вопросительно глядя на Руби.

— Тогда уж Филопье, — тонко улыбнулась та.

— Спрятать на самом видном месте? — улыбнулся в ответ Райтэн.

Филопье был центром Ан-Фило и находился в зоне прямого контроля господина Михара.

— Дерзко, а потому непредсказуемо, — одобрительно кивнул профессор и продолжил: — Не суть важно. Можно даже переезжать, чтобы запутать след. С другой стороны, с другой стороны, — перебил он сам себя, пробурчав под нос что-то ругательное в адрес всеведущего характера господина Михара, — за границей всё же надёжнее, руки у него не настолько длинные.

— Переждать несколько лет, — внёс дополнение в план Дерек, договорившийся уже с Илмартом, — и поступить в Райанский под видом юноши.

— Я попрошу своих, чтобы прикрыли! — радостно подхватил профессор, которому выход с переодеванием показался блестящим решением вопроса.

— Я могу похлопотать перед Се-Лирами, — припомнила тётушка старое райанское знакомство.

— А я могу помочь запутывать следы! — с воодушевлением подхватила Кайтэнь. — Буду писать тайком письма, куда-нибудь в Ниию…

— У меня есть пара подходящих адресов, — одобрительно поддакнул Райтэн. — Пусть поищет, люди ушлые!

— Я знаю, как тихо передать настоящие письма, — заключил Илмарт, а затем добавил: — А может, и карты!

Пока они говорили, Руби удивлённо переводила взгляд с одного на другого; в глазах её стояли слёзы.

— Спа… спасибо!.. — всхлипнула она, прижимая руки к груди. — Я… никогда этого не забуду…

Кайтэнь бросилась её обнимать. Новая партия совместных слёз уже не казалась такой отчаянной.

У карты Райтэн, Дерек и Илмарт уже жарко спорили, каким путём отправить Руби в Райанци и как удачнее доставить её к Се-Лирам — и было бы неплохо иметь запасной вариант на случай, если они откажут в помощи, и, кажется, у Этрэна были связи, и, совершенно точно, у профессора должна быть знакомые выпускники…

— Пускай поищет, — довольно бормотал Илмарт, — у него-то карты Северной Анджелии нет!

У них, впрочем, её тоже не было; но Илмарт знал, у кого спросить, а у Дерека были связи по всему побережью — он же успел разрекламировать там свой каменный уголь — а у Райтэна были такие корабли, которые позволяли тайком по речному пути пройти от самого Кармидера и хоть в Брейлин, хоть в Эрмиду. У господина же Михара не было иного варианта, как, перерыв Анджелию, отрабатывать версию с побегом через Ниию — ведь одинокой девушке было бы проблематично пробраться в Райанци через Северную Анджелию, не оставив никаких следов.

В анжельском языке не существует имени Рубиэлэнь. Мать Руби — коренная либерийка, и она хотела назвать дочь либерийским именем Рубиэлла («утренняя звезда»). Отец Руби предпочел переправить его на анжельский лад, что вызывает у анжельцев некоторый ступор, потому что они по суффиксу определяют, что перед ними имя, но не могут понять его значения (поскольку слова «рубиэл» не существует). Однако если анжелец — как, например, Райтэн, — знает либерийский, то у него машинально в голове происходит перевод, который звучит примерно как «звезданутая», что, естественно, вызывает вопросы.

Хотя Райтэн уже несколько месяцев как постановил для себя сделать предложение своей кармидерской любовнице, дело это застопорилось самым неожиданным образом: ему вдруг подумалось, что такой внезапный ход не найдёт положительного отклика.

Райтэн обосновано опасался, что, если на свете и существует способ позвать женщину замуж так, чтобы оскорбить её этим, то ему непременно удастся реализовать именно его. Поскольку, очевидно же, есть множество подводных камней в таком деле, как сватовство к женщине, с которой вы является пусть постоянными, но эпизодическими любовниками уже лет десять. В конце концов, если все эти годы её всё вполне устраивало — с чего он взял, что она вообще может рассматривать брак как желательный путь развития отношений?