Дело в том, что Райтэн, как путешественник опытный, разумно полагал, что путешествовать без оружия было бы опрометчиво, поэтому и себе вытащил из запасников подходящий клинок, и Дереку подобрал. Проблема была в том, что Дерек-то умел обращаться с ньонскими мечами, штукой довольно тяжёлой; а вот анжельские рапиры были изрядно легче и требовали других навыков. Подходящий меч сходу найти не удалось, поэтому оставался один вариант — учиться.

Райтэн придерживался той точки зрения, что обучаться благородному искусству фехтования стоит исключительно на голодный желудок, так что временем для занятий избрал предобеденное. Заметим в скобках, что его академическая манера боя едва ли соответствовала своей цели — обороне от дорожных разбойников — но в некоторых исключительных случаях Райтэн изменял своему критическому мышлению со своими же привычками. Поэтому искренне полагал благородное искусство подходящим вариантом обороны.

Затруднения его настигли сразу же, как только Дерек встал в привычную боевую стойку, радуясь про себя, что клинок изрядно легче обычного — со времён побега из Ньона он не практиковался и изрядно подрастерял навык.

— Вообще не так! — возмутился Райтэн, и принялся тщательно показывать, как ставить ноги, как держать корпус, где находится точка равновесия, как должна лежать рукоять в ладони — «Там всё сбалансировано, Дер! Ты должен не ощущать её веса вообще!». Дерек старательно повторял, кивал, запоминал… и постоянно сбивался на привычный способ.

— Демоны с тобой! — махнул рукой Райтэн и стал показывать первую стойку и укол.

Тут у Дерека произошёл мощный разрыв шаблона. Ньонский тип фехтования, как и было логично для мечей с широкими лезвиями, предполагал рубящую манеру удара. Анжельская же рапира требовала уколов — а это, знаете ли, вообще другая история!

Провозившись полчаса, Райтэн решил, что пора переходить к выпадам — толку-то от стоек, если выпады делать не умеешь! — и вот здесь-то его и поджидал подвох.

Нет, всё было в порядке, пока Дерек просто учился выпаду, без противника; но Райтэну непременно хотелось опробовать вновьприобретённое умение ученика на практике. С его точки зрения, это было абсолютно безопасное предприятие: он опытный фехтовальщик, точно сумеет отразить любой укол!

Ну, выпад-то Дереку удался.

А вот про то, что делать нужно именно укол, он, конечно, позабыл. Вот вы попробуйте-ка одновременно уследить за правильным шагом, положением корпуса, положением руки, да ещё и траекторией удара!

В общем, вместо ожидаемого Райтэном укола у Дерека получился вполне классический ньонский рубящий удар.

Райтэн, который приготовился парировать укол каким-то классическим приёмом — и, конечно же, хотел при этом блеснуть мастерством, — едва успел отскочить.

По руке ему в итоге попало, но не так чтобы уж очень сильно, да и плашмя. Непривычная поза, неудобный хват и лёгкость клинка привели к тому, что знакомый Дереку тип удара не получился столь сокрушительным, как он привык при работе с ньонским мечом. Ну и сам Райтэн, худо-бедно, но сумел вовремя сориентироваться.

— Ты что творишь?! — возмутился он, оглядывая пострадавшую руку.

— Ой, — одновременно с ним воскликнул Дерек, машинально отскакивая назад.

— Ай! — поддержала тему Тэнь, которая с комфортом пристроилась в теньке, наблюдая за зрелищем.

— Прости, — покаялся испугавшийся Дерек, который совсем не ожидал, что достанет противника.

По жизни он фехтовал единственно с Грэхардом, а того поди достань, не говоря уж о доспехе.

Пока Райтэн пытался на взгляд оценить степень урона — чтобы прикинуть, продолжать ли урок, или ну его, идти обедать, — Тэнь вскочила со своего места, подлетела к брату, подхватила его руку и заворковала над ней:

— Дай посмотреть… ого, синяк будет! — авторитетным и почему-то довольным тоном вынесла вердикт и строго велела: — Стой смирно!

Райтэн замер, но вовсе не от того, что послушался, а от того, что пытался понять, что творит сестра.

Та понеслась к своей седельной сумке, откопала там хлопковый платок, смочила его водой, выдернула у себя из-под ног какой-то лист, и со всем эти богатством ринулась обратно к покинутой руке и затеяла перевязку.

Отмерший Райтэн прокашлялся и от недоумения хрипло поинтересовался:

— Что ты делаешь?

Ответом ему был возмущённый взгляд. Она на секунду отвлеклась от своего важного занятия, гордо ответила:

— Перевязываю! — и вернулась к благородным попыткам закрепить лист подорожника влажным платком.

Райтэн ещё раз прокашлялся. Встретился взглядом с Дереком.

Тот развёл руками: мол, не мешай, видишь, тебя лечат.

Райтэн поморгал. В его картине мира выбор стоял между «продолжить фехтовать» или «пойти обедать». Пункта «заняться синяком» там не было — что с ним возиться, сам сойдёт.

— Вот! — гордо заявила Тэнь, завязывая кокетливый бантик на своём лекарском творении.