Возможно, так оно и есть.

— Тут кухня, столовая, дальше санузел, две спальни, гостиная. На втором этаже все то же самое, только без кухни. Пойдем смотреть? Выбирать себе комнату будешь? — предлагает Горов сыну. — В холодильнике есть продукты, все свежее. И контейнеры с готовой едой. Напитки в баре, он справа от тебя, — а это уже мне.

Поесть и правда не мешает. За время полета я проголодалась, да и перед ним толком не ела. Ромке тоже пора ужинать.

Отец с сыном уходят на второй этаж, а я иду на кухню. Она, к слову, большая, не чета моей кухне на съемной квартире. Тут есть где развернуться. И напичкана современной техникой от и до.

Открываю холодильник: все, как и сказал Стас. Свежие овощи, фрукты, мясная нарезка, сыры, рыба, прочие вкусности и куча контейнеров с едой. Вряд ли Горов здесь часто бывает, а значит, это все для нас.

Решаю, что готовить буду завтра, поужинаем чем-нибудь из готового ассортимента.

Достаю тарелки, столовые приборы. Разогреваю выбранные блюда. Не знаю, останется ли хозяин дома с нами на ужин и присоединится ли, но решаю его не обделять. Накрываю в столовой на троих.

— А можно это будет моя личная комната? — слышу шаги по лестнице и голос сына.

— Конечно.

— И там будут только мои игрушки?

— Не вопрос. Что скажешь, то и купим.

— Мам, папа мне показал мою комнату, представляешь?! Мою личную! Там такие большие окна и мягкий ковер на полу, на нем даже спать можно! — делится впечатлениями Ромка, сбегая вниз и послушно занимая место за столом. — А еще там мягкое кресло, которое как мешок. Папа обещал купить туда кровать-машинку, робота на управлении, и я могу завести котенка! Тут места много, и папа не против…

— И я очень рада за тебя. Ты руки помыл? — мягко перебиваю Ромку, не сводя взгляда с его отца.

— Ой, нет. Я забыл, — спохватывается сынишка, подскакивая с места.

Бежит в сторону санузла. А я остаюсь один на один с его отцом.

— Что это все значит, Горов? — спрашиваю напрямую. — Мы ведь договаривались…

Глава 30

Я долго не могу уснуть, ворочаясь в кровати и отбиваясь от жалящих мыслей, которые атакуют с прицельной четкостью. И в добрых намерениях Горова я уже не так уверена. Мы хоть и поговорили с ним, но так и не пришли к общему знаменателю. Нет, он и не спорил, не пытался гнуть свою линию по поводу Ромкиных желаний, но и прямого ответа на то, что так больше делать не будет, не дал. Бросил лишь, что отказывать ребенку в мелочах, когда есть возможность их исполнить, — не особо хорошая тактика. Потом дети вырастают с психологическими травмами, что они не заслужили или им чего-то недодали.

Хотя Стас прекрасно понимал, о чем я. Дело далеко не в мелочах. Моя личная комната, моя кровать, мой кот. И не где-нибудь, а в этом доме! В его особняке! То есть с первых же дней Горов "покупал" сына, завлекая тем, что мама не может дать.

А дальше что? Заберет его себе, переманив плюшками? Или благосклонно позволит остаться рядом с Ромой в роли няньки, заставляя чувствовать себя приживалкой при богатом бывшем мужике? Если так, то о личной жизни сразу можно забыть. А вот себя он вряд ли будет обделять.

В итоге, понимая, что все равно не усну в ближайший час, решаю не мучиться. Формирую со своей стороны кровати некую преграду из одеяла, чтобы сынишка не упал, и выхожу из спальни. В доме темно, но я примерно помню путь на кухню. Завариваю себе чай, нахожу в шкафу печенье.

На улице тихо, свежо, полная луна на небе. Выхожу из дома и иду к беседке. Ставлю на столик чайник, кружку, тарелку с печеньем и глубоко вдыхаю. Пахнет свежескошенной травой вперемешку с ароматом хвойных деревьев, где-то рядом слышно сверчка. Журчит вода в фонтане. Лавочка холодная и немного влажная. Нужно было взять кофту, чтобы не замерзнуть, но возвращаться уже неохота.

Наливаю чай в кружку, шуршу оберткой, открывая пачку печенья. В памяти всплывают обрывочные воспоминания детства, когда еще была жива бабушка. Я тогда была совсем маленькой, поэтому мало что помню, но вот этот свежий ночной воздух, пропитанный запахом травы, деревьев, цветов, вода, журчащая из шланга где-то в кустах смородины и малины, чай со сладостями на крылечке, звездное небо отпечатались в сознании на уровне ощущений. Детство, бабушка, деревня, уход отца из семьи. Тоскливо.

Делаю глоток напитка, глядя бесцельно вдаль. Почему в жизни все так сложно? Почему нельзя залезть в голову другому человеку и посмотреть, что он думает? Как собирается действовать? Почему?

Странный шорох пугает и отвлекает от мыслей. Я оборачиваюсь, замечая рядом с беседкой мужскую фигуру, а следом ветер доносит запах сигаретного дыма. Горов.

— Не спишь? — подходит ближе.

— Не спится, — вздыхаю задумчиво.

Стас делает еще одну затяжку и выкидывает сигарету в урну рядом с беседкой.

— Не помешаю?

Странный вопрос, который и не вопрос даже, скорее констатация факта. Стас не дожидается моего ответа, входит в беседку, присаживается рядом. Поворачивает голову в мою сторону, рассматривая меня пристальным взглядом. Так внимательно, что по спине бегут мурашки.