– Где носит эту паршивку? Чюэ! Чюэ! – послышалось из дома. Юную рабыню звала старшая служанка – громогласная и строгая Пао[178]. Ей не было и тридцати, но по нормам эпохи замуж ей выходить было уже поздно. Однако возраст давал ей иную привилегию – статус. Будучи рабыней, она всё же была свободнее остальных, ведь не только исполняла приказы хозяев, но и имела право приказывать сама.

– Простите, – быстро поклонилась большеглазая Чюэ и побежала к старшей. Та указала ей на комнату служанок, в которой обе закрылись, предварительно выгнав всех «прохлаждающихся».

Немного выждав, Сона последовала за служанками. Кто знает, за что старшая решила отчитать девчонку? За плохо выстиранное бельё? За связь с хозяином? Или за то, что та хотела пожаловаться на господина постороннему человеку?

– Он тебя не принуждал?

– Нет, цзя[179].

– Ты его соблазнила? – Голос наставницы стал строже.

– Как я могла бы, госпожа![180] – испуганно и обиженно недоумевала Чюэ.

Старшая смягчилась:

– Знаю, я, знаю… И тебя знаю, и господина знаю… Молодой он… Потерпи немного, подучи опыту, скоро женить его надо.

– Госпожа, я… – девушка явно устыдилась. То ли своего проступка, то ли слишком откровенного разговора.

– Наказывать не буду, и госпожа не будет, знает она. Но учти, нести от хозяина тебе никто не позволит. Сама себя береги, сходи к травнице. А потом, когда женят хозяина, и тебя замуж выдам, хочешь за Лао? Он молодой, крепкий.

– Господин клялся, что меня любит…

– Не думай даже. Глупенькая ты ещё, не знаешь, о чём говоришь! Как может господин рабыню любить?! Я-то Мэй язык поукорочу, чтоб небылицы не рассказывала! А то выдумает, а ты и слушаешь! Смотри, при госпоже не скажи!

Младшая служанка заплакала. Старшая прижала её к себе по-матерински, положила подбородок на голову и стала растирать плачущей руки:

– Вэйхунчи[181] у господина уже есть. Три года было ему, когда старший господин породнился[182] с семьёй Лю[183]. Ждали, покуда маленькой госпоже сто дней не исполнится, чтоб несчастья избежать и на семью проклятье вдовца не накликать, так сразу и помолвили. Ждут теперь, как и ей четырнадцать будет. Ты живи, дочка, цвети и люби, госпожа не возбраняет… Только помни, что временно это, и потом уже с мужем в согласии жить будешь. А пока цвети и сгорай.

– Но бамбук, распуская цветы, умирает…

Дальше слышались только слёзы разбитых надежд. Сона поняла, раз Аи обо всём известно и именно она заведует процессом, то чужому человеку лезть в семейные дела не стоит. Девушка остаётся с Чжу Жу по доброй воле, и это главное. Дальше слушать Сона не стала.

Глава 18

Подозрение

Работа в доме опять кипела. Согласно религиозным правилам, каждому верующему полагалось посвятить хотя бы день молитвам за родину и правящее семейство. Делать это нужно было исключительно в храмах, сопровождая свои прошения нескромными подарками и жертвоприношениями Духу и храму, оберегающему его статую. А если учесть, что людей в городе стало в два раза больше, то и очередь обещала быть бесконечной. А ведь большая её часть – добровольцы, ревностно защищающие своё отечество верой в милость всесильного покровителя правителя Вана – миролюбивого Духа. В таких условиях ни о какой рутине речи идти не могло, поэтому дела надо было завершить, опять заранее.

– Госпожа, – окликнул Сону Лао, нёсший маленький клочок бумаги, – вам передали с посыльным.

– Кто?

– Он не сказал.

– Что в нём?

– Госпожа, я неграмотный.

Сона развернула бумагу:

«После третьего часа восходящей Луны. Ждите».

Прислать сообщение могли лишь двое: Сяо Ла и «монах». Сона молилась, чтобы это был мальчишка.

Солнце садилось, а это значит, что делегация вновь отправлялась в путь. Сона на этот раз отказалась идти, сославшись на приступ головной боли, и вызвалась приглядеть за домом. Однако очень настаивала, чтобы Аи взяла с собой Ми Лу. Если это не младший ученик Ван, то девочке, как и любому из них, безопаснее будет в храме.

Третий час восходящей Луны. Сона не находила себе места. Кто ей прислал записку? С добрыми ли намерениями? Может, стоило и самой отправиться туда, где будет безопасно, много людей, а значит, свидетелей? Атмосферу нагнетало и полное одиночество в огромном тёмном доме. Откуда ждать? Кого?

В ворота постучали. Сердце девушки точно провалилось. Горло сдавило напряжение. Она отложила одолженную у Чжу Жу книгу, единственную прочитанную строчку в которой, кажется, могла бы уже зазубрить.

– Кто? – еле выдавила она дрожащим голосом.

– Госпожа, следуйте за мной, – ответил знакомый юношеский голос. Послышался звук удаляющихся шагов.

Сона проверила, на месте ли спрятанный в поясе нож, глубоко выдохнула и открыла ворота.

Шла она на расстоянии от фигуры молодого человека, одетого в тёмную неприметную одежду слуги. Что будет, если сейчас повернуть назад? Или закричать, обличая его в шпионаже? Успеет ли натренированный боец за это ей отомстить? Хотелось вцепиться в прохожих, прося о помощи, однако Сона шла. Она обязана узнать! Должна верить в то, что эта встреча к лучшему.