Приселищное разведение скота и, по-видимому, его бесстойловое содержание зафиксированы в черняховской культуре неоднократно. На черняховских поселениях и в могильниках найдены кости домашних и диких животных (до 90 % всех находок). Характерно безусловное преобладание домашних животных. В.И. Цалкин отмечал господствующую роль в хозяйстве крупного рогатого скота (35–40 %), кроме того, разводили мелкий рогатый скот (25–30 %), свиней (15–20 %) и лошадей (10 %) (Цалкин В.И., 1962, с. 70, 71; 1964, с. 25–29). Небольшой процент костей лошади не противоречит заключению о развитом хлебопашестве, так как при вспашке основную роль играли волы (Цалкин В.И., 1962, с. 92; 1964, с. 97). Степные просторы должны были способствовать разведению мелкого рогатого скота и уменьшению числа свиней, но где бы ни селилось черняховское земледельческо-скотоводческое население, там сказывались прочные, сложившиеся традиции в ведении скотоводческого хозяйства: в частности, свиней продолжали разводить даже на самых южных памятниках.

К числу домашних животных относится также повсеместно использовавшаяся собака. Она не только охраняла стада и жилища, но имела значение в некоторых ритуальных действиях. Зафиксированы также кости осла и кошки (Брайчевський М.Ю., 1964, с. 62–64). Часто попадаются кости птиц, среди которых были куры, судя по находке в Малаештах, — гуси, а в Балцатах, — утки (Федоров Г.Б., 1960а, с. 302, рис. 17, 2). Находят также яичную скорлупу (Рикман Э.А., 1975в, с. 143).

Породы крупного рогатого скота и свиньи были другими, чем в лесной полосе, и отличались от пород скота скифских племен, тогда как лошади из культурных слоев черняховских памятников Северного Причерноморья и скифов по размерам и строению скелета обнаруживают определенное сходство (Цалкин В.И., 1964, с. 89).

Характерен очень низкий (не выше 5-10 %) процент костей диких животных среди всей массы остеологического материала — один из самых небольших, если сравнивать с прочими культурами эпохи железа Восточной Европы. Находят кости и рога оленей, косуль и лосей, кости и клыки диких кабанов. Имеются остатки костей зайца, хорька, бобра, медведя и волка. Охотились также на дикую птицу (Брайчевський М.Ю., 1964, с. 72–74; Рикман Э.А., 1975в, с. 144, 145).

В земле плохо сохраняются остатки ихтиологической фауны. Обыкновенно отмечают кости крупных рыб — сома, осетра, судака, щуки. Иногда встречается рыбья чешуя. На поселениях вблизи больших водоемов находят глиняные и каменные грузила для сетей. Возможны использование удочек и ловля с помощью острог. Яркий пример успешного рыболовного промысла дают находки на поселении Осокоровка. Там в ямах были обнаружены кости рыб, причем в яме 2 выявлено 12 рыбьих черепов, принадлежавших сомам и щукам (сомы — по 20–80 кг) (Пешанов В.Ф., Сымонович Э.А., 1964, с. 170).

Вопрос о специализации ремесла и отделения его в той или иной степени от земледелия чрезвычайно важен для социально-экономической характеристики местного общества. Как уже отмечалось, не вызывает сомнений переход ряда производств в руки соответствующих специалистов, снабжавших более или менее широкий круг заказчиков и, очень вероятно, работавших на рынок. Такие заключения, сделанные М.Ю. Брайчевским и А.Т. Смиленко, правда, вызвали возражения у В.В. Кропоткина, который настаивал на земледельческом характере черняховской культуры и считал возможным говорить лишь об общинном ремесле, т. е. о «первых этапах отделения ремесла от земледелия» (Кропоткин В.В., 1970а, с. 146–154).

Вещевые находки на черняховских памятниках и в особенности орудия труда, происходящие с поселений, свидетельствуют о широком развитии домашних ремесел, производивших множество изделий, необходимых в повседневном быту. Применение дерева при жилищном строительстве и для изготовления бытовых предметов, многочисленные орудия для его обработки указывают на широкое распространение навыков деревообработки. М.А. Тиханова считала, что одно из жилищ на поселении Лука-Врублевецкая, в котором были найдены пилка-ножовка, тесло и долото, принадлежало древоделу (Тиханова М.А., 1977, с. 69–76). Несомненно местным было производство разнообразных изделий из камня, кожи, кости. Очевидно, одежду изготовляли из льняных и шерстяных тканей, отпечатки которых сохранили окислы, покрывавшие металлические предметы. Но несомненно использование в одежде также кожи. Мужчины и женщины обычно носили поясные ремни, свидетельством чего служат многочисленные поясные металлические пряжки и редкие наконечники ремней. Мягкую кожаную обувь в отдельных случаях (погребение 5 могильника у овчарни совхоза «Приднепровский», Чернелов-Русский) удерживали на ногах ремешки с пряжками. Умение обрабатывать шкуры подтверждают орудия труда из кости типа упомянутых «тупиков», металлических и костяных шильев, игл и проколок, костяных предметов для заглаживания швов и пр. Вероятно предположение об использовании мешочков из кожи, прикрепляемых к поясам и употребляемых для ношения и хранения в них пряслиц и других вещей. Для изготовления некоторых бытовых предметов использовался токарный станок, что подтверждают находки токарного резца в Бовшеве II и выточенных на станке пряслиц из мергеля в Рипневе II и Ракобутах (Баран В.Д., 1981, с. 102).

Чуть ли не на каждом черняховском поселении отмечаются находки шлаков, свидетельствующих о выплавке или кузнечной обработке черных металлов. В с. Непоротово была открыта железоплавильная печь — круглое в плане сооружение с продухами в нижней части, кусками железного шлака в заполнении (Крушельницкая Л.И., Мовша Т.Г., Павлив Д.Ю., 1977, с. 317). Технологически установлено применение разнообразных приемов обработки железа и переработки его в сталь (Вознесенская Г.А., 1970, с. 34–38; 1972, с. 8–32). По-видимому, производство было достаточно специализировано, но не выходило за рамки общины, находясь в руках деревенского кузнеца (Брайчевський М.Ю., 1964, с. 100–102). Железо выплавляли из болотных руд в сравнительно небольших количествах. Это обусловило относительную редкость находок железных изделий, обычно маломерных по сравнению с последующим раннесредневековым периодом (Довженок В.И., 1970, с. 41).

Шлаки, льячки, тигли на черняховских памятниках служат доказательством умения обработки цветных металлов (Петров В.П., Кравченко Н.М., 1961, с. 87, 88), хотя местное производство большинства категорий вещей все еще не доказано. Намечаются следы концентрации ювелирного производства, которое, по предположениям А.Т. Смиленко, явилось одной из первых специализированных ремесленных отраслей (Брайчевская А.Т., 1953, с. 21, 22; 1962, с. 82–85). Состав сплавов, применявшихся мастерами, прежде всего свидетельствует о связях с причерноморскими центрами производства. Это не исключает использования северных рецептов приготовления сплавов для некоторых вещей (Черных Е.Н., Барцева Т.Б., 1972, с. 50–71; Карцева Т.Б., Черных Е.Н., 1968, с. 93–102). Естественно, что сырье для производства вещей из цветных металлов было привозным. Подавляющая часть предметов изготовлена из бронзы и белого металла типа биллона. Редкостью являлись вещи из свинца или олова, изделия из драгоценных металлов, украшения из серебра. Монета из Черняхова, ведеркообразная подвеска из Рыжевки и находки в Данченах, по сути дела, исчерпывают черняховские находки из золота. Некоторые фибулы и пряжки, покрытые зеленоватыми окислами, такими же, как на бронзовых изделиях, после очищения оказываются серебристого цвета. Однако сходство состава их металла и металла римских серебряных монет, во множестве проникавших на территорию черняховской культуры, не доказывает использования монет главным образом в качестве сырья.