Он цепляется за последнюю лазейку, но я качаю головой.

— Извини, Ларри. Впрочем, я могу чуть облегчить вашу долю. Первое, — я вздыхаю, тщательно подбирая слова. — я совершенно точно уверен, что никто не придет проверять, какой регистрационный номер у формуляра на эту, кхм, охранную систему. Второе — это была разовая акция.

Я смотрю на «начбеза», «начбез» смотрит на меня. Потом вздыхает и машет рукой.

— Протоколы всё равно уже составили, отправили и их приняли.

— Это значит, что у вас ко мне больше нет вопросов? — Я встаю, продолжая держать его планшет в руках.

— Нет, сэр, у меня к вам нет совсем никаких вопросов. Видео хотите в копию? — понимающе хмыкает Ларри и я киваю. Он мгновение смотрит мне в глаза, после чего мне прилетает уведомление о входящем письме с вложением. Ларри, как и я, имеет модернизированную оптику глаз, в которой исключены любые обязательные для гражданских лиц индикации взаимодействий с сетью и фиксирующими программами.

Пожав мужчине руку, я выхожу из его кабинета.

Зеленый огонек на замке показывает, что меня ждут и дверь никто не запирал. Раттана, щеголяя в моих штанах и футболке, раскладывает на диване вещи из сушилки. Я точно не давал ей эту одежду, но какая, в общем-то, разница? Лара роется в холодильнике. Моё появление в квартире заставляет их обернуться, замерев на миг, но они сразу возвращаются к своим занятиям.

— У тебя тут пусто, как в океане. Остается только мину положить на полку и будет идеальное сходство2, — недовольно фыркает наемница, закрывая дверцу и беря в руки коммуникатор, стоит мне разуться и пройти в комнату. — Ты только заморозкой и доставкой питался всё это время?

Я, опешив от внезапной претензии, киваю.

— Понятно. Ладно, закажем сегодня тоже что-нибудь, но было бы неплохо иметь какой-то запас... Для быстрого перекуса.

— Я тут постирала, вот... — кочевница показывает на стопку моих рабочих вещей. — Рубашку в шкаф повесила утром, а это не знаю куда.

— Я сам. Спасибо, — всё еще испытывая некоторый шок, я забираю стопку чистой одежды, раскладываю её по полкам в шкафу. Оглядываюсь.

Лара, оперевшись бедром на столешницу, деловито тыкает пальцем в экран, периодически задумчиво щурясь. Раттана скрывается в ванной, и я слышу, как она копошится со стиральной машиной, что-то настолько тихо бубня себе под нос, что я не могу разобрать ни слова.

— Что происходит? — отстегивая кобуру спрашиваю я у стоящей на кухне женщины и та, непонимающе глянув на меня, пожимает плечами.

— Ты о чем именно?

Я задумываюсь и понимаю, что не знаю, как ответить на этот вопрос, чтобы не выглядеть идиотом или мудаком. Они, вроде как, делают всё... Правильно? Но я, отвыкший от того, что кто-то хозяйничает в моем доме, чувствую от этого дискомфорт. Даже когда делают что-то такое незначительное.

— Неважно, не обращай внимания, — наконец отвечаю я и Лара, снова пожав плечами, возвращается к своему занятию.

— Ты всё ешь? — через пару секунд спрашивает она.

— Хм. Да, — не до конца уверенно отвечаю я.

Женщина смерила меня подозрительным взглядом, но тут из ванной вышла Раттана и получила такой же вопрос, тоже ответив на него согласием. Я заметил, что кочевница посматривает на Лару с какой-то опаской, и это показалось мне странным. Около двадцати минут назад она чуть ли не спала стоя, опираясь на нее. Что тут случилось, пока меня не было?

Я ухожу в ванну переодеться, и когда выхожу, вижу Раттану, сидящую с видом приличной девочки на диване — даже ладошки на колени сложила — и смотрящую в пол. Вижу Лару, что мерит шагами пространство за ее спиной, от окна до полки напротив кровати, кидая недовольные взгляды на розовую макушку. Заметив меня, Лара обходит диван, придвигает ногой табурет и ставит его к торцу журнального столика, приглашающе указывая мне рукой на свободное кресло.

Прохожу. Сажусь. Кладу коммуникатор на стол и смотрю на Лару. Та вопросительно вздергивает бровь. Я должен что-то сказать? Ладно.

— Лара, Дэйши с тобой уже связывалась?

На лице наёмницы удивление, она явно ожидала не это. Лара отрицательно качает головой. Я, взяв комм, перебрасываю ей видео. Она смотрит его с выражением мрачной раздражительности, постепенно переходящим в удивление.

— Нет. Она никак со мной не связывалась. Но, очевидно, что подсосы Грекхэма нашли, где я прячусь и теперь я знаю - как, — она вздыхает и чуть виновато (?!) улыбается.

Откинувшись на спинку кресла, я со всё большим подозрением смотрю на двух сидящих в моей квартире женщин. Одна слишком много молчит, вторая слишком много говорит. Обе ведут себя крайне подозрительно, но я не могу понять, в чем дело.

— И как? — интересуюсь я.

— «Рапид». Он был перекодирован на нетипичную для него частоту. Как только я приехала в Детройт, я прошла процедуру «очистки» у местного специалиста. Совсем отключить сигнал без извлечения импланта из меня невозможно, а это, сам понимаешь, длительная и сложная операция, требующая такого же длительного восстановления. Пришлось использовать полумеры...