— А сразу нельзя было? — недовольно глянув на камеру, пробурчал Файдз, заходя следом и закрывая за собой дверь

— А сразу у меня пациентка из наркоза выходила, не до вас было, — Вик выходит им навстречу и останавливается перед Раттаной. — И ты бы правда это сделала?

— Нет, — Раттана улыбается, это Файдз слышит по её голосу. — У меня нет разъема личного подключения, чтобы управлять пулеметом. Но вот у него – есть.

Вик чуть наклоняет голову к плечу, окидывая Файдза взглядом с головы до ног... И замирает.

— Я ж тебе, у... Удивительный ты человек, только вчера твою е...Единственную и неповторимую ногу починил.

— А чё так вежливо, док? — Файдз даже слегка расстраивается, а потом указывает на Раттану. — Думаешь, она таких слов не знает? Да ты бы слышал, как она седня металожопого на хуях оттаскала!

Раттана покраснела. Вик тяжело вздохнул. Файдз почувствовал себя немножко виноватым.

— Ладно. Мы тут пожрать принесли. А то говорят, ты ругаешься...

— Здесь пока посидите. Я проверю, как там мисс Волкер.

Вик скрылся за дверью. Через еще пятнадцать минут он открыл её и жестом пригласил войти, сверля Файдза убийственно тяжелым взглядом.

— Ого, как тут... Круто, — Раттана аккуратно прошла вглубь просторного помещения, с интересом оглядываясь. — О, Лара! О, Юрис!

Файдз водрузил пакеты на стол осматриваясь. Юрис, сонный и завернутый в одеяло, тер переносицу и вяло отбивался от вопросов кочевницы. Лара, сидя на хирургическом столе с воткнутой в вену на шее иглой, от которой вела тонкая трубка к висящему на стойке непрозрачному пакету, что-то неторопливо всасывала через трубочку из банки, периодически угукая.

— Ты какого хуя с ногой сотворил, уёбыш? — раздалось рядом с ухом злое шипение. — Я тебе сказал сидеть дома, жрать колеса и писать песни, а ты что, сука, делал?

— Девчонке помогал, — честно ответил Файдз. — Да я нормальный. Таблетки ел утром, как ты сказал. Дневную, правда, пропустил. Но я вечером две сожру, нормально же?

— Голоса?

— Нет.

— Немотивированная агрессия?

— Только за дело, док.

— Провалы в восприятии?

— Ну только тот, что был. Ногу починишь?

— Сегодня уже нет. У меня на вечер операция в полицейском госпитале назначена. Ходи так пока, помогатель, — Вик махнул рукой и отошел. Зато подошел Юрис.

— Как ты оказался в порту? — Сразу начал с главного детектив. Файдз вдруг ощутил ту самую немотивированную агрессию, о которой только что упоминал Вик. Потребовалось усилие, чтобы не сказать какую-нибудь дрянь в ответ.

— Раттана сказала, что собирается делать. Я решил ей помочь.

Юрис молчит, задумчиво глядя на рокера.

— Спасибо, — наконец говорит он и это звучит... Действительно благодарно.

— Да не за что, она же... Я даже не знал, что она вот так может. Удивительная. А у вас тут что?

— Мясорубка в центре города. Долго объяснять, — Юрис морщит лоб и косится на Лару.

— Чё, не хочешь мне ничего рассказывать? Не доверяешь, да?

Юрис снова молчит и смотрит, потом вздыхает.

— Я тебе говорил, что у Лары есть право на месть. Это связано с ней, и это её тайна, понимаешь?

— А-а-а, — «Ну эта стерва не расскажет. Но детектив прав. Если это её дело, то с него действительно спросу нет.» — Ну а что тогда по дальнейшей операции?

— А ты сможешь в ней участвовать? Ты сорвался. А там будет месиво, опять.

— Я же в порту сдержался.

— Ты ведь понимаешь, что там всё будет не так. Для тебя опасны любые стрессы, особенно провоцирующие агрессию. Ты нестабилен. Я благодарен тебе за то, что ты вызвался помочь Раттане, но ты одним своим присутствием рядом с ней мог её убить.

— Я не убиваю детей! — Кажется, он говорит это чуть громче, чем нужно. На миг разговоры в клинике стихают и три пары глаз смотрят на них. Потом все делают вид, что ничего не произошло.

— Ты нет. То, что придет вместо тебя, убьет любого, — Файдз порывается уже грубо одернуть детектива, но тот поднимает ладонь, прося дать ему договорить. — Выслушай, прошу. Я тебя не обвиняю. Это то, что мы практически не можем контролировать. Можем только попытаться предотвратить. Я и пытаюсь.

— А теперь ты выслушай. Я твои слова запомнил, про добро и все вот эти вещи. Попробовал сегодня и понял, о чем ты говорил. Я сегодня увидел, как она, — Файдз взглядом указывает на Раттану. — Идет к своей цели. Это было так... Красиво! В ней есть огонь, понимаешь? Внутренний огонь. Который во мне почти потух. Я за сегодня придумал мотивов и тем для песен больше, чем за последние пару лет. Я увидел, как кто-то рискует не за деньги, не ради славы, не ради какого-то там влияния, а просто потому, что не может иначе! Пусть я не все понимаю и не все знаю, что там у вас происходит. Пусть ты не хочешь рассказывать мне свой план, потому что я путался с Бесом и предлагал вещи, которые твои принципы не приемлют. Но... Дай мне шанс! Шанс почувствовать, что я тоже горю. Шанс помочь, потому что я могу и хочу помочь! А если я вдруг слечу, — Файдз на миг задумывается, но потом уверенно продолжает. — Останови меня. Пообещай, что сделаешь это сам, своей рукой. Не оставляй меня этим вашим спецам по «устранению». И в палату, чтоб мне втыкали модуль личности, как шлюхе, и записывали на него нового «меня», я тоже не хочу. Это хуже любой смерти. Умирать так умирать.