И вот он выступает. Правой, левой, правой, левой. Смотрит поверх голов. С задних рядов раздаются восхищенные вздохи, в передних рядах происходят повальное остолбенение и экзо… экзальтация.

Краска бросилась Игорю в лицо, когда он сообразил, что примерно так ему и представлялся выход в новых кроссовках до острова. Чума. Какая только чушь не болтается в голове! Обычные боты вдвое, а то и втрое дешевле кроссовок были бы самое то. Хотя он и их-то, если честно, не заслуживал. М-да.

Шевеля от неудобных мыслей плечами, Игорь свернул за дом, вышел на улицу. Ноги понесли его в сторону Лесной, чтобы уже от Лесной направиться на Пожарную. Собственно, а куда еще? Если у тебя в голове сидит Королева, улыбается и зажимает пивную бутылку между ногами, то прямая дорога тебе – к Чехову в подвал. Наверняка подвал уже открыт, наверняка Титаренко с Мылким уже в «дурака» режутся. Наверняка Королева…

Ведь, если подумать, Ирке тоже делать нечего. Куда она пойдет? Уж точно не на стройку к Фрязину. В «Огонек» рано, в «Нику» тем более. А у Чехова – тепло, видак, пинг-понг, карты. Травка вон еще. Сложновато, конечно, это все будет одними кроссовками перебить. Ну, поглазеют люди на кроссовки да забудут. Еще Чира быковать начнет: ты че, ты че, хобот через плечо, пойдем выйдем, кроссовочник?

И все же на душе было светло. Светло, и все тут! Чего хотите делайте, у него остров есть. Ага, съели? Может он даже как-нибудь отведет Ирку в сторонку и пообещает ей этот остров показать. Без всяких прозрачных намеков и, понятное дело, не сегодня. А если не согласится – сама дура.

Неухоженная Лесная вызвала у Игоря уборочный зуд. Раньше проходил и не замечал, а тут вдруг глаза открылись – совсем загадили обочину, накидали окурков, фантиков, автобусных билетов, фольги от жевательной резинки. Ну, люди. Ну, безобразие же! Ох, если бы не нагнавший его Ляпа, Игорь точно уже бы пошел внаклонку, помогая службе городского благоустройства. Но тут – бах! – хлопок по плечу. Ляпа.

В сущности, и хорошо.

– Куда идешь?

– А, Ляпа, привет! К Чехову иду.

Они солидно, по-взрослому, пожали друг другу руки. Конопатый Ляпа был парнем безобидным, но Игорь с ним особо не контачил. Как тут контачить, если он фильм «Чужие» всего два раза смотрел, а Ляпа – восемнадцать?

– Я тоже, – сказал Ляпа.

– У него как сегодня? – спросил Игорь.

– Во! – Ляпа приподнял пакет, на дне которого лежала коробка видеокассеты. – Я «Темный город» купил. Будем смотреть.

– А по составу?

– Да все те же. Ну и Чира.

– Ясно.

Они пошли по узкой полосе начавшегося тротуара. К прочему мусору прибавились пивные пробки и шелуха от семечек.

– Блин, всю улицу загадили, – сказал Игорь.

– В будущем будут автоматизированные уборщики. Наехал, всосал, уехал.

– Так это в будущем. В каком будущем?

– Лет через десять.

Игорь вздохнул.

– Мы тут утонем лет через десять.

– А ты забей, – предложил Ляпа. – Тебе больше всех надо? Для этого дворники есть. Здоровые мужики с метлами.

– Цой, кстати, был дворником, – сказал Игорь.

– Цой был кочегаром. Я читал его биографию. И еще банщиком.

– Не свисти! Когда банщиком-то?

– Ну, там недолго.

– Весна-а, где моя голова, – пропел Игорь, пришедшие на ум строчки.

– Не похоже, – сказал Ляпа.

Игорь обиделся.

– Ну, я не Цой вообще-то.

Прежние мнительность, неприкаянность, осознание никчемности, пустоты и несправедливости мироустройства, где он не сын миллиардера, а так, нечто мелкое и вонючее на палочке, скрутились вдруг в узел под сердцем так, что Игорь с трудом сделал следующий шаг. О, блин, кончился остров.

– Ты чего? – спросил Ляпа.

– Вспомнил…

Игорь куснул губу. Повернул голову. Несколько секунд на остров тянуло со страшной силой – прямо беги без оглядки, отбиваясь от самого себя. Но потом стало нормально. Он – это он, не лучше и не хуже, Лесная – это Лесная, и количество дерьма на улице – не его дело. У него, если каламбурить, планы королевские.

– Так ты идешь? – спросил Ляпа, пройдя десяток шагов вперед.

– Что? Да, иду.

Игорь нагнал приятеля, углубляясь в переулок.

– А «Темный город» про что?

– Фантастика, – сказал Ляпа.

– Ну, это понято. А у меня – во.

Игорь с шагом повыше задрал ногу, показывая обжавший ступню кроссовок. Классный белый кроссовок с синими вставками.

– Ух ты! – оценил Ляпа. – Новье?

– Нет, старье! Зачем я бы тебе старье показывал?

– А чья фирма?

– «Пума».

– Круто. «Пума» – это круто.

– Еще бы! Штуку стоили! – сказал Игорь.

Ляпа погрустнел.

– Мне родаки таких шузов ни в жизнь не купят, – сказал он.

Игорь фыркнул.

– Думаешь, у меня без боя обошлось? Отец ладно, вообще ни в чем не рулит, а мать закусилась: нахрен тебе кроссовки, с чего вдруг тебе кроссовки, и без них проживешь, как сто лет жил до этого.

– И чего? – спросил Ляпа.

– Как видишь.

Они вышли на Пожарную. Впереди у перекрестка, где один напротив другого стояли ларьки с водкой и сигаретами, курили четверо парней. Вид у парней был шакалий. Трое бритых, один с усиками. Может быть пива возьмут и отвалят. А может быть заприметят Игоря с Ляпой и примутся щемить на предмет платного прохода по их улице.