Точно такая же реакция (запрыгнуть куда повыше и визжать как можно громче) была у Галии при виде мышей.

Я чуть ли не сразу наткнулась взглядом на милую плетеную корзину. Соломенное чудо стояло у стола, ощетинившись пучками растений, и благоухало, как парфюмерный магазин.

– Травы? Опять?– Я посмотрела на пунцовую от ужаса Дойлу.– Это уже не смешно.

– А я и не смеюсь!– Истерично выкрикнула оборотень.– Я даже плакать не могу – у меня лицо свело!

Я оценила признание – Дойлу действительно перекосило так, будто она только что поцеловала слизняка.

– Посмотрим, посмотрим.– Я подняла с пола корзину, перенесла ее на лавку к двери и с любопытством пеpебрала пучки, аккуратно перевязанные бечевкой.– Тот же набор, что и в прошлый раз – зверобой, чертополох, аконит.

– Узнаю, кто это непотребство подкидывает, уши оторву.– Со злостью выплюнула оборотень.

– А унюхать ты этого благодетеля не можешь?

– А ты?– Съязвила Дойла, но ноги со стола спустила.– Унеси эту гадость.

Я задумчиво постучала по корзине ногтем и задумалась: пятая за две недели. ?отели бы причинить вред, подкинули в спальню или в еду. А тут прямо подарок подготовили – букет к букету. Жаль, записку воздыxатель не положил, хотя бы узнали, кому сие чудо предназначается. И как он, позвольте спросить, пробирается в Подоль? Почему никто не может его учуять? И корзина всегда появляется в столовой, а до нее ведь дойти надо.

– Может, проделки какого-нибудь мага?– Предположила я.– Надо бы у Галии спросить. Вдруг она что-то почувствует?

– Галия от Теней не отлипает.– Пробурчала Дойла.– Вчера с вечера ушли и до сих пор ни слуху ни духу. Уноси аконит, кому говорю!

– Она ушла с Войном?– Я послушно схватила корзинку и замерла на пороге.

Оборотень посмотрела на меня долгим взглядом, нахмурилась и вдруг погрозила пальцем:

– Даже не думай, Варя, мой брат тебя любит.

– Любит, любит,– пробормотала себе под нос и выскользнула за дверь.– Конечно, любит.

Только вот до свадьбы неделя, а он будто об этом забыл. И обо мне тоже. То носится по лесу целыми днями,то запирается в кабинете с Дором и Стариком. Я как-то пыталась подслушать, о чем они говорят, но оборотни быстро меня учуяли и вежливо прогнали. С такими серьезными лицами о мальчишниках не разговаривают, так что о предсвадебной суете речи точно не шло. Оставались два варианта – либо мой жених ломал голову, как перестать быть моим женихом, либо появились проблемы, о которых он не хотел рассказывать, а значит, не доверял. Оба варианта выбивали землю из-под ног.

Хуже всего было по ночам – Войн не приходил. Я и не надеялась, что он ?арушит запрет альфы, но поцеловать-то меня он мог? ?оть один разок? Последний раз он обнимал меня на свадьбе у Дойлы, целовал – три недели назад. В лоб. Как контрольный выстрел cнайпера, ёра бредкая!

Я вынесла корзину на улицу и замерла на крыльце, всматриваясь в полосу леса зa полем. Мой оборотень был где-то там…

– Иная.– Поприветствовал меня незнакомый волк, трусцой пробегая мимо лестницы. Я машинально кивнула в ответ и, вздохнув, спустилась по ступеням.

После того, как эти земли снова стали принадлежать Войну, стая оккупировала Подоль. Волки здесь спали, ели или просто собирались вокруг костра и травили байки. Я махнула на приличия во второй день – запомнить оборотней по именам все равно не получалось. Как и отличить их друг от друга: все были серыми и клыкастыми, а в человеческих ипостасях – здоровыми и мускулистыми. Зато меня знали все – вежливо, но холодно здоровались при встрече, а то и вовсе сторонились. Я ловила на себе полные страха, ненависти или жалости взгляды, но в ответ лишь пожимала плечами – они боялись меня, я боялась их, так что мы, вроде как, были квиты.

Тащить корзину было крайне неудобно – подол цеплялся за переплетенные прутья, путался в ногах.

Кем бы ни был этот таинственный даритель трав, он потратил много сил на саму упаковку для букетов – сплести такое чудо смог бы не каждый. У меня бы точно не получилось! Надо бы поспрашивать у Дойлы, кто из местных промышляет подобным ремеслом.

– Что ты ей скажешь?– Голос Торога прозвучал глухо и настороженно. Я остановилась прежде, чем поняла, что альфа стаи обращался отнюдь не ко мне.

– Не знаю,– тихий голос Война резанул по сердцу бритвой.– Правду?

От неожиданности я окаменела. Оборотни стояли за углом дома в нескольких шагах от меня. Я сжала ручку корзины и задержала дыхание – сердце выпрыгивало из груди от радости, но вмешиваться в разговор с альфой было верхом неприличия. В обоих мирах.

Тяжелый вздох Торога затерялся в листве:

– Ты уверен?

– Нет. А, может,ты…

– Меня в свои дела с самками не впутывай!– Недовольно прикрикнул альфа и тут же понизил голос.– Последняя твоя женщина столько дел наворотила, что до сих пор разгребаем.