– Что это?

Как я не прислушивалась, разобрать не смогла ни слова – лишь отдельные звуки.

– «Тени говорят».

– Ты их понимаешь?

– «Плохо. Что-то о ночнoй тьме и тучах».

– Ничего не понимаю,– смущенно пролепетала я.– Гроза надвигается?

– «? кто ж их поймет? Может, гроза, а, может, что похлеще».

– Ненавижу загадки.

Я поняла, что Тени на пирожки в сарай не заглянут,и отлипла от стены. Надо было что-то решать. Ждать взаперти Война было бессмысленно. Оборотень мог с таким же успехом явиться ко мне с утpа или через неделю: не он сидел на холодной земле, без возможности сходить в туалет.

– Надо уходить.– Я простучала доски, выискивая слабое крепление. Не нашла. Оборотни всегда строили на совесть.

– «Куда»?

– Нибудь. Главное, подальше отсюда.

– «И что мы в этом «нибудь» будем делать»?

– Жить,– я не хотела думать о чем-то, кроме того, как выбраться из заточения.– Я понимаю, что попасть в другой мир – это и есть крайняя степень сумасшествия, но видеть, как твои друзья превращаются в монстров – чересчур даже для меня.

– «Ты думала, что выйдешь замуж за оборотня и будет только – жили они долго и счастливо»?

– Ничего я не думала.

– «Именно – не думала, а должна была,– в голосе Когтя зазвенели нравоучительные нотки.– Войн не мажор и не менеджер среднего звена из соседнего дома. Он – оборотень и к тому ?е бета стаи. Подолью управлять надо».

– Управлять, следить, всю жизнь защищаться от магов, да? Чинить сани и телеги, охотиться и рожать детей по пять штук за раз. Про это ты мне говоришь?

– «Ну, эм-м… да».

– А если я не хочу? Я мира не видела – ни того, ни этого, жизни не знаю, у меня даже хобби нет. Может, я крестиком вышивать хочу научиться!?

– «Серьезно?– Ужаснулся Коготь.– Ты? Крестиком»?

– А что в этом такого? Носки вязать, картошку жарить, макароны варить… есть тут макароны?

– «Нет».

– Тогда репу парить! Я, может, всю жизнь мечтала поваром стать, а тут такое…

Я ковырнула носом сапога пол сарая, отметая мысль о подкопе – слишком плотная земля, да и корней много.

– «И ты мне будешь говорить, что не чувствуешь ЭТО в воздухе»?

– Что «это»?

– «Ну, это… оно будто сводит с ума».

Может быть. Или я просто прозрела и одумалась. Война не было рядом слишком долго,и я, отлученная от его тела и пронизывающего до костей взгляда, начала соображать. Если бы верила в приворот, решила бы, что мой женишок и тут согрешил.

– Варя, это я,– прогромыхала вдруг дверь голосом магички.– Захожу.

Мелькнула шальная мысль, что все жители Подоли стоят в очереди где-то за углом, помахивая только что купленными билетами на посещение сарая. Кто следующий заглянет на огонек – альфа? Или сам Войн удостоит меня своим присутствием?

Пришлось смиренно присесть на солому,изображая покорность. Если с Дойлой я могла вести себя вызывающе и даже местами грубо,то с Галией лучше было не шутить. Магичка оказалась той еще… занозой: слова поперек не скажи, возразить не смей. С одинаковым хладнокровием и злостью она гоняла и пилила меня, Война и остальных оборотней. Именно таких женщин называют за глаза «гром-баба». Не удивлюсь, если перед ней и альфа на задних лапах бегает.

– Варя?– Более требовательно возопила дверь.– Я захожу, отойди от греха, а то пришибу.

– Может, не надо?– Успела пискнуть я, но Галия уже ворвалась в сарай, подметая утрамбованную землю многочисленными воланами пушистой юбки. Солома, подхваченная сквозняком, взвилась в воздух и спикировала на мое лицо, вызывая приступ кашля.

– Как это «не надо»?– Грозно нахмурилась магичка, почти швыряя к моим ногам сумку, набитую так, что она больше походила на мяч с ручками.– Буду тебя осматривать.

– Не стоит. Я в норме.

Галия не казалась отвратительной. По крайней мере, не настолько, чтобы в ужасе кидаться к противоположной стене и отгораживаться oт нее мечом. Но морщиться все же пришлось – благодаря черным взъерошенным волосам слизь на ее лице была не так заметна, да и тощие щупальца смотрелись с воланами как минимум смешно, хоть и мерзко. Она еще была человеком, в отличие от Дойлы. Пока была.

– Что ты видишь?– С любопытством поинтересовалась Галия.– Кинешься на меня или я могу убрать боевые амулеты?

Я только сейчас заметила в ее руках небольшие мешочки, перевязанные синей лентой.

– Если приближаться не будешь, не кинусь.

– Годится,– магичка села на землю в пяти шагах от меня и скрестила ноги, как султан со стажем.– Поговорим?

Я осмотрела девушку с внимательностью опера. Странно, всегда думала, что Галии около сорока лет, а сeйчас и двадцати не дам. Если бы не вечный начес и хаос на голове, она даже была бы красивой.