Ему вспомнились первые недели после того вечера, когда он заставил себя выйти на крыльцо в дождливую ночь. Тогда Бен жаждал узнать, ради кого пожертвовал жизнью, и уделял по часу в день медитации в Силе. Но каждое новое утро съедало его решительность и любопытство. И когда он позволил себе поцеловать Арди, в сознание закралась мысль, что, возможно, его жертва не была актом любви. Может, он спас того, кого считал другом. Или всё могло быть печальнее, и тот человек не считал его важным в ответ. Тогда нет никакого смысла цепляться за прошлое, потому что его жизнь отныне стала совершенно другой.

Заехал домой, принял ванну и быстро поел, позабыв о сонливости. Ему хотелось не валяться на кровати, изучая потолок, а скорее нагрянуть к Арди и доказать самому себе, что он не обманывает её.

Бодро минул несколько домов, вошёл во внутренний двор и взлетел через две ступеньки по крыльцу, чтобы постучать. С заднего участка Бен услышал мерный стук рабочего станка Макка и голос Арди. Обошёл дом и увидел отца, трудящегося над новой партией украшений, и дочь, с сигаретой в зубах стоящую у мольберта. Длинный мягкий стебелёк пепла уже превратился в завиток и вот-вот должен был сорваться и раскрошиться на палитре, которую Арди держала в заляпанной синей, зелёной и жёлтой красках руке. Платиновое колечко волшебно поблёскивало на указательном пальце. Бен со спины обвил одной рукой талию Арди, а другой вытащил у неё изо рта сигарету и потушил в пепельнице, стоящей на подставке мольберта, в горе грязных тюбиков с краской.

— Что это тут у тебя за мазня? То цитрусовое дерево? — чмокнул её в щёку.

— Сам мазня! — обернулась, сверкнув аквамариновыми глазищами, и провела ему по носу кисточкой, оставив густой, маслянистый зелёный след, после чего легко поцеловала в щёку.

— Бен, здравствуй! — помахал ему Макк, подложив под маленькую лупу на установке новый минерал. — Давненько не видел тебя.

— В Пайн-Порте катастрофа на катастрофе. Я целых двое суток проторчал на работе: такое ощущение, что проще уже новый порт отстроить, чем вкладывать кредиты в ремонт этой развалины.

— Знаешь, что хуже этого? — Арди развернулась к нему всем телом, оттирая тряпочкой краску с пальцев. — Что ты пашешь, как домашний скот, но совершенно забыл, что тебя там уже ни во что не ставят, уютно расположившись на шее. Потребуй повышения и прибавки! Старый пердун так и будет выплачивать тебе гроши за невообразимый труд, потому что ему это удобно. Неужели я должна тебя учить, как воплощать амбиции?

— Бусинка права, так уже не годится. На тебя взвалили больше, чем готовы оплатить.

Бен оставил Арди и легко ступая подошёл к Макку, прислонился плечом к тоненькому стволу близстоящего дерева и качнул пальцем листок над головой.

— В прошлый раз, чтобы получить продвижение, я убил своего «начальника», — его глаза, казалось, даже потемнели. Макк приостановился и обратил к Бену лицо.

— Тебе не обязательно снова и снова душой возвращаться к этому. Пусть прошлое останется в прошлом, верно? — проговорил он очень мягко, по-отцовски.

— Но я убивал. Много-много раз. И уверен, ты не единожды это мог почувствовать… как я убивал. Во имя того, что считал правильным.

Арди вздрогнула, тихо отложила кисть и нервно вставила сигарету в рот, затянулась с неистовством и шумно выдохнула большое облако дыма. Шмыгнула, потёрла мизинцем уголок глаза и взглянула на Бена: «Не бойся. Он лишь тот, кого ты сейчас видишь, остальное больше не имеет значения. Остальное сгинуло в его милосердном акте самопожертвования», — ещё раз выдохнула. Мысль-червь, мысль-истязание, которую она закрыла на сотню замков, ответив однажды на его поцелуй. Эта мысль просачивалась в сознание против воли десятком отринутых неудобных разговоров.

— Я догадываюсь, что ты собой представляешь, мальчик мой. Я видел в тебе много тьмы и много света. Но ведь ты всё же выбрал сторону, не так ли? А я уже стар, чтобы судить людей только по их ошибкам.

— Даже если эти ошибки чудовищны?

— Ты считал, что поступаешь правильно. Все люди так делают. Я не хочу снимать с тебя вину за содеянное, Бен, хочу лишь, чтобы ты сам понял, что не всем на этом свете выпадает второй шанс. И у тебя есть шанс начать всё сначала. Как это видишь ты.

— В конечном счёте, тебе всего-то нужно поставить на место одного-единственного жадного дедка, — подключилась вновь к разговору Арди, чтобы снять с себя напряжение, — и убивать никого не нужно.

«Она на моей стороне, — воодушевился Бен, — невзирая на то, кем я был». Он не видел, как она дрожащими пальцами вкручивала окурок в пепельницу с такой силой, что процарапала ногтями стекло.

К Бену пришло успокоение, и опьяняющая нежность Рей растаяла в потоке дня — трусливо выброшенная в груду тревог о прошлом.