Сегодня эта мелодия была куда громче и куда злее.

Нити все еще настойчиво чего-то требовали.

– Это ведь не просто камень с красивой легендой, верно? – спросила тихо.

Гроз хмуро покачал головой, внимательно рассматривая трещины, которое исчертили прежде гладкую поверхность камня.

– Не просто, Айса. Ты что-то чувствуешь, не так ли?

– Чувствую на нем заклинание. И хочу попробовать узнать больше, но для этого мне нужно снова его коснуться. Могу?

Волк повернулся и испытующе взглянул мне в глаза.

– Если думаешь, что я буду вынюхивать что-то для вампира – ошибаешься - добавила тут же.
– Я не стану. Просто...
– сглотнула - хочу помочь, если это важно. А слепая, как и любая старая ведьма, скорее будет водить вас за нос, чем отвечать на ваши вопросы. Поверь, волк.

Говорить с ним вот так открыто и просто казалось непривычным.

Но когда Гроз едва заметно улыбнулся, все так же пристально глядя мне в глаза, в голове пробежала мысль о том, что непривычно все это просто потому, что правильно.

– Дважды верю, Айса. И первое для меня важнее - он кивнул в сторону камня , давая разрешение к нему приблизиться.
– Только не оцарапай пальцы.

Последнее прозвучало скорее как приказ.

И стоило мне подойти ближе , серебряные глаза уже принялись напряженно следить за моими руками.

Казалось, волк был готов в любую минуту оттащить меня от камня, если я только попытаюсь пойти против его слов.

Но делать этого я не собиралась.

Вместо того, сосредотачиваясь, прикрыла глаза и пробежала пальцами по звенящим заклинаниям.

Черные нити , словно старые цепи, тут же противно заскрежетали, ударяя своим противным звучанием по нервам.

Сосредоточенно перебирая их в руках, я насчитала всего тринадцать старых заклинаний.

И все до единого - темные.

– Ума не приложу, как кому-то удалось собрать тринадцать темных ведьм в одном месте - прошептала удивленно.
– Это ведь чистый ад...

Следом я тут же протянула руку дальше. Туда, где нити змеиным клубком переплетались между собой.

Именно здесь они особенно мерзко пульсировали, образуя единый центр.

Но коснувшись его, очень скоро я осознала что сделала это зря...

Древняя тьма тут же парализовала тело, проникая под кожу и примешиваясь к крови.

Хотелось позвать на помощь, но изо рта не вырвалось ни звука. Хотелось отстраниться – не получилось шевельнуть даже пальцем.

Тьма обездвижила, обесточила все тело.

И самое страшное - она меня ослепила.

Не было больше ни лесной поляны, ни растущей луны, ни даже волка, лицо которого я так надеялась разглядеть теперь в абсолютной темноте.

И даже тогда, когда эта темнота рассеялась , Гроза все равно не было.

Вместо него я увидела на камне совсем другого оборотня.

С белоснежными волосами, с серебряными глазами и лицом, на котором застыла страшная горечь.

Оборотень крепко прижимал к своей груди босоногую , черноволосую женщину. Прижимал к себе так, словно она была самой большой его драгоценностью.

Словно она была его...парой.

Но один взмах сильной руки с зажатым в ней кинжалом - и с губ красавицы сорвался крик боли. Одновременно с ним воздух прорезал и дикий рёв самого зверя.

От этого стало плохо.

Стало дурно до тошноты.

Но ни отвернуться, ни спрятаться, чтобы не видеть, я не могла.

Словно загипнотизированная, смотрела, как волк рухнул на колени, прижимая к себе теперь уже безжизненное женское тело, из которого он сам только что вырвал душу.

Обезумевший, он шептал что-то на непонятном языке , гладил женщину по волосам, по красивому лицу....

Целовал, плача над ней как ребенок.

А вокруг все настойчивей звучал зловещий шепот тринадцати ведьм, кругом обступавших камень, пока кровь женщины стекала на холодную поверхность , переплетаясь с их магией.

В этот момент откуда-то издалека я услышала свое имя...

Но тут же, в мареве, забыла об этом, когда на камень набежала плотная, густая тьма, полностью поглотившая собой лунный свет.

А после - над серой поверхностью засияло белоснежное, вертикальное полотно.

Это был портал.

Первый портал....

Но в следующую секунду все исчезло.

Гроз рывком оттянул меня от камня, выхватив из нитей тьмы.

– Что случилось? – прозвучало все еще откуда-то издалека. – Тебе плохо?