Но сил не хватит.

Пусть даже здесь были бы мои сестры, и пусть слепая согласилась бы помочь – этого все равно будет недостаточно..

На камне заклинание тринадцати темных ведьм , скрепленное кровью , а во всей округе нет ни одного темного ковена, кроме Мрак.

И мамы…

Мамы тоже нет…

Она уже сделала всё, что могла, а в игры, заранее обреченные на провал, Офелия никогда не играла...

Словно услышав мои мысли, волк, не прерывая своего рассказа, просто прижал меня к своей груди, позволяя вслушиваться в глубокие вибрации мужского голоса.

И хоть сердце снова закололо внутри колючей льдиной, за эту поддержку я была действительно ему благодарна.

– Никого из вас я не буду уговаривать стоять рядом – сказал Гроз, завершая все объяснения.
– Но если вы решите встать против меня, беречь ваши жизни тоже не стану.

Оборотни лишь хмуро переглянулись в ответ на эти слова.

Матерые, здоровенные хищники смотрели друг на друга со спокойной, непоколебимой решимостью.

По их лицам я понимала – за своим альфой они последуют куда угодно.

Даже на верную смерть.

Первым, желая высказаться, вперед выступил уже знакомый мне волк с лицом, исчерченным шрамами. Тот, что рассказывал старые легенды на поляне у костра.

Аскаро – вспомнила я.

– Эрраи мог бы заставить, но вместо этого он спрашивает, согласны ли мы рискнуть. Одного этого достаточно, чтобы я решил идти за него и за его госпожу.

Следом за ним сразу выступил и другой волк.

Едва взглянув на него, я тут же отвела взгляд – серебряные глаза пугали своей безжизненностью.

Они казались пустыми.

Точно как у мертвеца.

– Кто встретил пару, тот понимает, что это такое. Кто потерял - дважды понимает. Я с тобой, волк, что бы ты ни решил. Бороться за твою женщину я буду так же, как ты когда-то боролся за мою.

Гроз лишь молча кивнул, выражая ему свою благодарность.

Один за другим, больше не говоря ни слова, как если бы всё, что можно сказать – уже было озвучено, волки выступали вперед.

Кто-то кланялся, кто-то – просто молча кивал, выражая свою готовность стоять рядом.

Но когда вперед выступила волчица с волосами насыщенно-красного цвета, я сразу поняла – она не из тех, кто согласен молча идти за эрраи.

От меня не укрылось ни то, как она взглянула на наши переплетенные руки, ни то, как тоскливо пробежала взглядом по лицу Гроза, тогда как на меня посмотрела с едва скрываемой, холодной ненавистью.

Редко какая женщина не поймет этот взгляд.

Я поняла сразу.

И глядя в её мерцающие глаза, вспомнила ту волчицу, которая неотрывно смотрела на меня у камня.

Это была она.

– Значит, ты просишь нас бороться за твою женщину, эрраи?
– прозвучал её дрожащий, злой голос.
– Бороться сколько? Сутки, неделю, месяцы?

– Я не просил, Кьярри – спокойно возразил Гроз. – Что касается твоих вопросов - камень будет исследован. Заклинания на нем – тоже. Мы будем искать способ избежать потерь.

– А если способа не будет? Альфа должен заботиться о своей стае, разве не так? А ты заботишься лишь о своей женщине и готов ради неё всех нас лишить защиты.

Она огляделась по сторонам, словно надеясь на поддержку.

Но поддержки не было.

– Если альфа не заботится о своей паре , он не достоин быть главой клана, Кьярри –непреклонно ответил Аскаро.
– У Луны лишь один закон – больше жизни волк должен беречь пару. Все остальное второстепенно.

– Второстепенно… – почти выплюнула эти слова волчица. – Да мы не выстоим и дня, если Врата отворятся! Неужели вы не понимаете?

– А ты борешься лишь тогда, когда уверена в своей победе?
– подала голос другая женщина.

Она была такой же высокой, как и стоявшие рядом мужчины.

Крепко сложенная, с хищным лицом, в котором без труда угадывался сильный зверь.

– Какая же ты после этого волчица, Кьярри?

– Есть оправданный риск – а есть глупость, Маби!

– Откуда тебе знать, какой риск оправдан? Сегодня нити требуют эту ведьму, завтра - потребуют уже мою дочь. Все мы знаем – темная магия неконтролируема. По-твоему, когда камень станет требовать новой крови, нам следует безропотно скормить ему всю стаю? Когда это мы успели из волков превратиться в покорных овец?