Керстен уже застегнул на себе рубашку, обулся.

— Постой. Я с тобой.

— Нет. Ты останешься тут, — Керстен призвал свой родовой клинок, навершие которого украшала скалившаяся волчья пасть.

— Я не беспомощная. И не буду прятаться, — с вызовом вздернула подбородок.

Керстен сжал челюсти. Внутри него шла нешуточная борьба. Но уговаривать меня не было времени. Крики и шум с улицы стали слишком громкими. Я даже могла различить их призывы.

— Даже не знаю. Раньше ты не была такой.

— Не нравлюсь, — я оделась и встала рядом с супругом.

— Быть ведьмой тебе идет.

— Я не только ведьма. Но и волчица. Не забывай это. И именно она приняла тебя истинным.

— А ты?

— И я.

Тот притянул меня свободной рукой к своему телу и агрессивно по-звериному поцеловал. Наши губы, и языки схлестнулись в борьбе за территорию. Но долго насладиться поцелуем у нас не вышло.

— Держись позади меня.

Я даже не стала отвечать. Не хотела врать и давать пустые обещания.

Мы распахнули дверь.

— Нас окружают, — обронил воин.

— Где остальные?

— Не было их еще.

Керстен спустился с моего потрепанного крыльца, приблизился к калитке.

— Открой, Этель.

— Это может быть опасно.

— Я поговорю с ними.

Я поспешила к супругу. Взмахом руки раскрыла плотные колючие ветки терновника. А крики тем делом нарастали.

— Долой гадину!

— Она натравила на нас тварей!

— Убить!

— Сжечь!

— Это из-за нее Пустошь забрала моего мужа!

— Вот паскудники! Ты спасла этих неблагодарных прямоходящих, а они тебя на вилы?! Верни мне силы, ведьма! Я им задницы-то понадкусываю!

Керстен остановил меня взглядом. Я замерла у колючей калитки. Поежилась от страха, когда поняла с какой именно целью прибыли жители Игледейла. Они жаждали расправы надо мной. Сердце заходилось в бешеном ритме. Но еще больше мне было страшно за оборотня. Толпа может его разорвать. И тогда мне придется снова прибегнуть к своей силе…

Но вместе с тем я завороженно застыла, когда увидела его фигуру, мрачно замершую посредине широкой тропы. Он прокрутил меч кистью руки, словно метровое толстое лезвие ничего не весело. Синеватое свечение, разлившееся по металлу, зачаровывало своим потусторонним светом. Родовой клинок моего супруга был прекрасен. Как и он сам.

Черная рубашка была застегнута только до половины, открывая вид не только на бинты, но и на крепкую мужскую грудь. Плечи Керстена были разведены, идеально ровная спина и привычная насмешка играла на его жестком лице. Ветер трепал его смоляные волосы. Кожаные штаны плотно обтягивали тренированные бедра.

Он был похож на темного бога. Я бы такому ни за что не захотела бы переходить дорогу. Я посмотрела на толпу, что шла сюда. Кто-то держал факелы, кто-то те самые вилы, а кто-то и топоры. Я увидела, как дрогнул первый ряд жителей, наткнувшийся на холодный и мрачный взгляд Керстена.

Среди них не было ни единого представителя стражи. Выходит, это инициатива жителей спалить меня?

А ведь я спасала их наравне со стражами. Да и моя стена терновника спасла так много жизней!

Конечно, если это не я стала причиной нападения тварей Пустоши. Червячок сомнения никак не хотел меня покидать.

О ногу потерся Лорд.

— Ведьма, силу дай! А то твоего оборотня пустят на носки и пояса из собачьей шерсти. Давай активнее соображай!

Я присела рядом с ним, прижала свои подрагивающие ладони к боку Лорда и представила, как моя сила напитывает фамильяра.

— Больше давай, — прошипел Лорд, но все равно довольно облизнулся. — Я боюсь за тебя. Ты уже и так достиг первоначальных размеров.

— Жадина!

— Ты будешь на слона похож, и диван не выдержит тебя. Будешь спать на полу. Холодном и старом, — я сжала лицо Лорда и заглянула в его одуревшие от силы глаза. Зрачки были расширены. И я подумала, что зря пошла на поводу у фамильяра. А потом посмотрела в сторону скандирующей толпы и одного единственного моего защитника. Поцеловала в мохнатый лоб своего отважного пушистого защитника.

— Я беспокоюсь о тебе.

— Я здесь царь зверей. Я самый страшный зверь в округе. Я им сейчас надаю. Будут знать, как приходить к моей ведьме с вилами! — он вырвался из моих рук, ослепленный жаждой справедливости. Я схватилась за ветку терновника, колючки на которой сразу же пропали, чтобы не упасть.

Разномастные жители Игледейла в свете фонарей выглядели пугающе. Их лица мало походили на человеческие. Они были искривлены в гневе и ярости. Женщины орали наравне с мужчинами оскорбления и громко голосили. А их желание расправиться со мной было сильнее желания мужчин. А ведь среди них я видела тех, что лечила во время нападения и тех, кто приходил ко мне в течение года.