— Этим утром пройдёт ваше первое сражение.

Толпа разразилась тихими возгласами. Кто-то был взволнован, другие негодовали, третьи же были в предвкушении. Скифар же испытывал смесь из всех этих чувств. С одной стороны он боялся первого боя и негодовал, что их отправляют туда совершенно без снаряжения. Но с другой — он предвкушал то, как отправится совершать подвиги во славу Империи, что подарит ему новую жизнь.

Двое солдат тащили из повозки холщёвые мешки. Наблюдая за тем, с каким трудом они волокли их по земле, становилось ясно, что в них что-то тяжёлое. Развязав верёвки, солдаты схватили мешки за днища и перевернули. Со стуком и негромким грохотом на землю начали высыпаться какие-то палки и куски металла. Офицер поднял одну из них.

— Это — ваше оружие. Называется — «булава», — произнёс усатый мужчина.

Новобранцы принялись подбирать так называемое оружие. Скифар взял в руки булаву. Он начал вертеть её и рассматривать. На грубом, практически не отёсанном суку на двух гвоздях был закреплён «наболдашник» — кусок металла, надевающийся на древко, более походящее на черенок от садового инструмента.

— И этим мы и будем сражаться? А как же экипировка? — чей-то голос раздался из толпы.

Остальные новобранцы молчали. В отряде воцарила тишина.

— Начнём с того, что к офицерам надо обращаться с уважением, — грозно произнёс человек в броне с красными наплечниками. — Говорите «сир», когда обращаетесь к старшему по званию. Но, так уж и быть, я прощу вам невежество новобранца, и отвечу на ваш вопрос. Лишь эти булавы мы выдаём новобранцам. Остальное — добудете во время боя. Вопросы?

Толпа новобранцев стояла в безмолвном замешательстве. Никто не мог сказать ни слова. Да и в головах у них была пустота. Никто из этих людей ни разу не был на войне, и они имели лишь отдалённое представление о том, что должно там происходить. Скифар понимал это. Он осознавал, что является лишь выходцем из племён пустыни, и не имеет права ставить под вопрос методы высших чинов из такой великой страны, как Империя Восхода. Однако сомнения всё же начинали закрадываться в голову парня. Он сразу пытался гнать их прочь.

Отряд выдвинулся на рассвете. Они шли по холодной земле около двух часов. Офицер приказал новобранцам не шуметь, поэтому передвигались они тихо, без разговоров, стараясь смотреть под ноги. Наконец, офицер поднял руку, сжатую в кулак.

— Этот жест означает — «стой!», — пояснил один из солдат.

Толпа повиновалась. Они замерли на месте и пригнулись.

— Видите этот лагерь? Это — ваша цель. Захватите его и ликвидируйте всех врагов, — шёпотом декларировал офицер.

Они сидели на краю каменистого холма. Скифар был у самого спуска. Он выглядывал из-за камня, стараясь разглядеть врагов. Однако, это ему не удавалось. Лагерь был разбит на востоке. Восходящее солнце слепило воинов Империи. Скифар мог разглядеть лишь несколько палаток и потушенный костёр, рядом с которым сидел один боец в латах.

— Там всего четыре маленькие палатки. Это значит, что в них не более пятнадцати человек. Так что, давайте, в бой! — громко произнёс офицер.

Толпа новобранцев, сжимающих в руках булавы, растерялась. Никто не был готов, что их вот так вот сразу кинут в бой, да и ещё без предупреждения. Скифар представлял себе, как две армии стоят друг напротив друга, а потом, под звуки горна, несутся навстречу друг другу. Но здесь же всё было иначе. Толпа из пятидесяти человек, вооружённая кустарными булавами, подкралась к горстке вояк, и, по одному приказу, должна была наброситься на них. В голове парня всё это до конца не укладывалось.

— В атаку! Порвём их! — взял инициативу кто-то из толпы.

Маленький толчок — всё, что понадобилось для того, чтобы поднять новоиспечённых воинов в атаку. Толпа рванулась вперёд. Держа оружие над головой, целый поток новобранцев спускался по склону, намереваясь уничтожить врага. Скифар не сразу смог втиснуться в отряд, поэтому бежал одним из последних.

Недруги не могли не заметить такую дерзкую атаку. Уже через двадцать секунд после воодушевляющего крика, из палаток начали выбегать солдаты Ренессанса. Скифар всё ещё был достаточно высоко, но уже оказался в тени, что дало ему возможность разглядеть противника. Дюжина воинов, закованных в латы, собрались в боевое построение. В руках у них были щиты и стальные мечи. Они становились спиной к спине со своими товарищами, готовились принять бой. Парня сразу насторожила существенная разница в экипировке.

Первые новобранцы достигли цели. Они ринулись в бой так, как и подобает племенам пустыни — безрассудно, с яростью в глазах. Скифар смотрел на всё происходящее с надеждой увидеть, как толпа дикарей раздавит горстку броненосцев. Но этому не суждено было случиться. Тот самый человек, который меньше минуты назад воодушевлял новобранцев, погиб, не успев сделать ни одного удара. Короткий взмах меча свалил его на землю. Бездыханное тело упало лицом в песок. Трое бойцов постарались окружить одного солдата. Первый дикарь бросился в лобовую, однако булава встретилась со щитом. Стальная пластина получила лишь небольшую вмятину. Второй новобранец постарался зайти сбоку, но реакция солдата была молниеносной. Одним размашистым ударом он отсёк голову недругу. Кровь, фонтанирующая из шеи, начала окроплять песок и доспехи. Третий новобранец попытался напасть внезапно, но, стоило ему приблизиться на два метра, мгновенно получил колющий удар в грудь. Холодная сталь рассекла одежду, плоть и кости. Кончик меча вышел из спины воина. Первый боец, чей удар был заблокирован, вновь постарался атаковать. Однако ответный удар всё тем же щитом, выбил булаву из его рук. Улетевшее прочь оружие приземлилось в окровавленный песок. Человеку оставалось лишь наблюдать за тем, как его смерть, принявшая форму одноручного меча, неминуемо приближается к его голове.

Тем временем, десять новобранцев набросились на тройку ренессанских солдат. Первые четыре человека не до конца осознавали, что являются лишь «мясом». Они буквально прыгали на мечи и щиты с разных сторон, тем самым не давая бойцам вовремя среагировать и отбить все атаки. Кровь полилась на сухую землю. Кишки вываливались из вспоротых животов, мозги выплёскивались из расколотых черепов. Лишь потеряв восемь из десяти человек, большое построение латных бойцов было разбито. Буквально задавив врагов телами, выжившие новобранцы били недругов по головам своими самодельными булавами. Куски грубой стали продавливали и раскалывали шлемы. Группы из четырёх и пяти человек набрасывались на одиноких воинов, закованных в латы, окружая их, сбивая с ног и добивая на земле ударами в голову. Всё это происходило не без огромных потерь со стороны армии Империи Восхода.