– Господи, Владимир! Да в чем проблемы? Не знаю пока, где Лана остановится, но вечером она обязательно будет на Пушкинской, десять. Хотите, познакомлю?

– Конечно, хочу.

– Кстати, Владимир, - продолжил Бек, - вы знаете о новых назначениях в Москве?

– Не понял...

– Да включите телевизор! Вересовский указом президента назначен секретарем Совета Безопасности.

Мы договорились с Беком встретиться в пять вечера в кафе на Литовском, а оттуда уже двигаться в сторону Пушкинской.

Я включил телевизор. НТВ подтвердило новость о назначении Вересовского. Усатый Киселев уже обсуждал тему с аналитиками-политологами. Затем показали кадры кремлевской церемонии: дряхлеющий президент жал руку назначенцу. Виктор Семенович (нос с горбинкой, легкая сутулость, кучерявые прядки на лысеющем темени) напоминал хорька, наконец-то допущенного в курятник. Если Лана удалась внешностью в папашу, я ей не завидую.

Скрипнула дверь кабинета. На пороге стоял Спозаранник.

– В городе спокойно? спросил он.

Я выдержал паузу, как учили меня в театральном, и ответил:

– Телефон дежурной части ГУВД, Глеб Егорович, - ноль два.

– Вольдемар, вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Алена Делона?
– главный расследователь конторы потер переносицу.

Я отрицательно помотал головой.

– И правильно, вы на него совсем не похожи, - Спозаранник скрылся за дверями.

Затем в дверь просунулась круглая, как шар, голова нашего хозяйственного гения Леши Скрипки (если бы я встретил его где-нибудь на Апрашке, решил бы - чистый рэкетир).

Скрипка оглядел наш кабинет.

– Володя, ну что у вас за бардак вечно? Неужели трудно помыть за собой чашки?
– Он кивнул на расставленные по столам грязные кружки, оставшиеся после вчерашнего чае- и кофепития.

Я обреченно пожал плечами - ну кто виноват, что все агентство пьет чай именно в нашем кабинете? Во-первых, он самый большой. А во-вторых, когда Света Завгородняя на рабочем месте, сюда тут же стекается все мужское поголовье нашей конторы. А в-третьих, кружку за собой один Спозаранник убирает - есть все-таки в нем что-то положительное.

Бросив печальный взгляд на немытые кружки, я отправился в архивно-аналитический отдел к Марине Борисовне Агеевой.

– Просьба у меня к вам, Марина Борисовна, - сказал я.
– Не могли бы вы мне за пару часов найти все, что у нас есть по Вересовскому и по его дочери Лане.

– Часа за три попробую, - ответила Агеева, и я расцеловал ей ручки.

В коридоре появился Повзло.

– Ты что, Коля, со звонком своим утренним не мог подождать часа полтора? Горело, что ли?
– накинулся на него я.

– Расслабься, Володя. Как любит повторять шеф, никто не говорил, что будет легко.

***

Опять запищал пейджер: "Срочно позвонить по телефону...". Это был сигнал от знакомого опера - борца с наркотиками Максима Мальцева. Мы познакомились с ним еще в мои дожурналистские времена - одно время я даже подумывал податься под его начало, но кривая вывезла в журналистику.

– Есть новость, - сказал Мальцев, когда я до него дозвонился, - пару часов назад на Гашека притон накрыли: взяли кучу всякого добра.

– Погоди, я ручку найду записать, - я потянулся через стол к блокноту.

– Ты чего, Вован! Давай подкатывай к нам на Расстанную, - с тех пор как Макс стал начальником районного отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, он начал выказывать несвойственную ему прежде осторожность.

Районный ОБ НОН (то есть отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков) занимал два крохотных кабинета на третьем этаже здания РУВД на Расстанной. В одном, за закрытыми дверями, кого-то допрашивали. Максим, пригорюнившись, сидел за столом во второй комнате. Рядом седоватый мужик в кожаном пиджаке одним пальцем что-то выстукивал на стареньком компьютере.

– Не сходится, Максим, на троих больше получается, - посетовал он.

– Фиг с ними, перенесем на следующий месяц... Здорово, Володя, Мальцев протянул мне ладонь.
– Падай куда-нибудь.

Я огляделся в поисках свободного места. Все три стула были заняты: на одном сидел Макс, на втором - седоватый мужик, на третьем были навалены папки. Я выкроил себе место на продавленном и заваленном каким-то барахлом диване.

– Рассказывай, - я приготовился делать пометки в блокноте.