– Рад был видеть и слышать Вас, Ваше Высочество, – ответил глава заставы и поклонился.

Традиционно попрощались с ним и мы с Эной. После я украдкой подумал: «Сигнальные чары, тревожные чары… Хм, неужели они все поместились в виде татуировок на его ушах? Вроде места как раз хватает».

Летнее солнце бодро карабкалось по безоблачному небосклону, пантеры шли мягким шагом, и перед нашими взорами открывался Светлый Лес. Вырастая всё выше и выше по мере приближения, частокол невероятных древесных гигантов затмевал своими переплетающимися в единый массив ветвями не только небо, но и само светило, и мягкая тень накрывала пограничье, зеленящееся невысокой травой меж переплетений узловатых корней, застывшими волнами подпиравших исполинские дубы и клёны. И так не широкая дорога чуть сузилась и упёрлась в оригинальную конструкцию: меж двух деревьев корни вздыбились и застыли причудливой аркой, в которой в кажущемся хаосе росли чуть бледноватые прямые побеги, усаженные пучками шипов в палец длинной и бледно-жёлтыми цветочками.

«Снова зелень и желтизна!» – в унисон ментально провыли мы с Таором и так же неслышно рассмеялись.

Охранял пограничный пост одинокий светлый эльф в зеленоватых, явно кожаных доспехах, при мече на поясе и копье, которое он сжимал до отчаяния крепко. Выражение его юного лица было нечитаемо, но голос отчётливо прозвенел – слава Тьме! – на наречии Подземья:

– Рад видеть вас у границ Светлого Леса! Я, Туриэль, младший страж из средней ветви Древа Пограничья, прошу вас – назовитесь!

Мы с близнецами недоумённо переглянулись.

«То есть диадемы ему не показатель, а красноволосых тёмных – так вообще каждый третий здесь проезжающий! – несколько опешив, подумал я. – Ну, лови, малец, ответку».

– Рад видеть тебя, Туриэль, младший страж из средней ветви Древа Пограничья! – я обозначил милостивое наклонение головы, оставаясь в седле, и продолжил: – Я, сын-по-закону Эрра Первого, Владыки Подземья и Тени Великих Гор, счастлив представить тебе Его Высочество мастера Энна, третьего своего имени, наследного принца Подземья и Тени Великих Гор, – плавно и мягко я склонился в сторону брата. – И Её Высочество Эну, принцессу Подземья и Тени Великих Гор, – так же поклонился я и сестре, и, не прерываясь, продолжил: – Мы следуем в Светлый лес от имени и по поручению невесты отца нашего Владыки Эрра Первого, Её Высочества сиятельной Алуринель, принцессы Светлого Леса. По её просьбе мы посетим личные владения Первой Дочери Правителя Светлого Леса для скорейшей доставки милых сердцу и разуму Её Высочества, нашей будущей матери-по-закону, вещей. О чём с нами имеются все необходимые документы. Посему, Туриэль, «младший страж из средней ветви Древа Пограничья», – намеренно выделил я тоном, – изволь пропустить нас!

Я с трудом сдерживал смех, брат и сестра каменели лицами, а страж являл собой гремучую смесь страха и решительности. Сжав копьё ещё сильнее, что казалось невозможным, Туриэль сказал:

– Прошу вас, Ваши Высочества и Таор, предъявить документы, – чуть помедлив, он тихо добавил: – Таков Закон.

– Перед которым все равны, – показательно серьёзно провозгласил я, передавая стражу стопку пергамента.

Едва бросив взгляд на верхний лист, что намеренно содержал официальное послание светлой принцессы, и увидев августейшую печать, Туриэль с поясным поклоном тут же передал документы обратно и уже много более спокойным голосом возвестил:

– Добро пожаловать в Светлый Лес, о Ваше Высочество Энн, – поклон. – О Ваше Высочество Эна, – ещё поклон. – О Таор, – и последний поклон мне.

После чего светлоэльфийский юноша пропел пяток текучих нот, и растительная преграда расступилась с мягким шелестом.

Тоннель под переплетением корней был сумрачен, длинен и только через две минуты спокойного шага пантер закончился, выпустив нашу троицу на просторы родины светлых эльфов.

И просторы те были без сомнения великолепны: во всю природную мощь высились лесные гиганты – дубы и клёны, почётными свитами на должном отдалении едва покачивали пышными кронами небольшие группы берёз и ясеней, солнечные поляны изумрудной травы перемежались с редким подлеском и несли цветы самых причудливых форм и расцветок. Жизнь торжествовала вокруг: приглушённо гудели насекомые, единой симфонией звучали птичьи трели, и даже вездесущий шорох разнообразных зверьков вёл уверенную партию в общем хоре. В воздухе был разлит неуловимо чёткий аромат настоящего лета.

«Лесная идиллическая сказка, – наслаждался я моментом. – Был бы голос – спел бы “Summertime”. Но за неимением… И что-то мне не даёт покоя такой вот вопрос: а чего это на посту только один страж был? Подозрительно…»

Мягкой рысью чуть настороженные пантеры несли нас по плавно извивающейся дороге, минуты сливались в десятки, а те – в часы, сияющее в зените на безоблачном небе светило щедро дарило тепло, едва сдерживаемое густой листвой, вокруг воцарялась томная нега.

Из-за грани доносится негромкий перестук и довольный хмык.

И тут, по левую руку от дороги, на круглой полянке посреди изобильных цветов мироздание будто треснуло. Совершенно беззвучно сверкнул всеми цветами разом нестерпимо яркий разрыв в самом теле Мира, и удар сердца спустя перед нашими промаргивающимися взорами предстала семёрка чрезвычайно отталкивающего вида демонов.

Прямоходящие, но сильно сутулые фигуры замерли кольцом из шести гуманоидов вокруг седьмого. Поджарые тела с неестественно длинными конечностями, упакованные в плотно облегающие доспехи серовато-чёрно-бурой кожи, были увенчаны собачьими головами, чьи носы непрестанно шевелились, а стоящие торчком уши непрерывно дёргались, сканируя пространство. Оружием вторженцам служили не только природные когти внушительных размеров, но и целые россыпи разнообразных кинжалов, причудливо закреплённых во всевозможных местах.

Из-за грани слышится повторяющийся перестук двадцатигранников. Время будто замедляет бег.

«Эти собаки мне не нравятся, – вдруг подумалось мне. – Хоть бы и Косте они не понравились, а то ринется тискать, знаю я его».

«Гончие Домена Вражды не созданы, чтобы нравиться, – неожиданно сухо заметил Таор, – Они созданы для разведки и убийств. Не спи! Они чрезвычайно быстры!»

И впрямь – едва появившись и за секунду оценив обстановку, вся группа моментально прыгает вперёд, разделяясь на две двойки и тройку и устремляясь на нас. Энну, как едущему впереди, конечно же достались трое, возглавляемые вожаком, бывшим крупнее прочих.