Всё это совпало с моментом полного проникновения твари в этот мир. Стоило разлому захлопнуться, а чудовищу потерять часть глаз и одну конечность, как в самой сердцевине клубка бугрящейся плоти открылась невообразимо широкая пасть, полная многорядьем треугольных зубов, и на нас рухнули парализующий вопль и ошеломляющее зловоние, проникшее даже сквозь защиту. Оставалось лишь возблагодарить крепкий тёмноэльфийский желудок и гранитную психику – никто из нашей троицы даже не поморщился!

Самым неприятным открытием стал следующий манёвр монстра: пока мы выплетали чары для второй атаки, пришелец одним из щупалец подхватил оторванное и закинул его себе в пасть, остальными же снова вдарил по щиту, который дрогнул уже много ощутимей – тентаклей на него пало в два раз больше.

«Ну хоть молчит, пока жуёт, – мимоходом подумал я, доплетая огненный луч. – Что? Оно ещё и регенерирует?!»

И впрямь – на месте споро зарубцевавшейся жуткой раны отрастал новый тентакль, увеличиваясь с невероятной скоростью, а на непрестанно шевелящихся стебельках словно гнусные почки за единую секунду набухли и раскрылись новые глаза, которые тут же были срезаны наравне с остальными раскалённой тончайшей струной пламени, вылетевшей из моей правой руки.

Миг спустя, в только начавший раскрываться для нового ора жуткий рот твари влетела многолучевая звезда, сотканная из всех оттенков мрака, и тут же взорвалась, прошив насквозь мерзкие телеса в сотне мест. Следом из каменных плит тракта выстрелили вверх десятки гарпунов с зазубренными наконечниками, что вознеслись к небесам в туче брызг крови, вновь оросившей всю округу, и моментально рухнули вниз, дробя центр кубла щупалец буквально в кашу.

Тентакли, терзавшие купол, опали и резко сократились, стягиваясь к поражённому основанию, кое стало тошнотворно бурлить, усиленно восстанавливаясь.

– В яму и сжечь! – кратко и ёмко выдала отличную идею Её Высочество.

Так мы с Энном и поступили: повинуясь жесту и речитативу тёмного принца, дорога под монстром ухнула вниз, становясь широким колодцем, куда пала туша, уже отращивающая себе новые гляделки; секундой позже я завершил новые чары, явившие миру полыхающую печать Огня, поршнем вдавившуюся в яму и долгие пять ударов сердца пережигавшую истово сопротивляющееся нечто.

Едчайший дым и пресквернейшее зловоние, несомые на нас жарким южным ветром, вкупе с колоссальным расходом сил едва не отправили меня в бессознательное состояние – лишь на одной воле и недюжинном любопытстве я устоял на пороге обморока.

– Мать моя Тьма… – просипел я потрясённо, продышавшись. – Что это было?

– Если кто и знает – то это не я, – отозвался тихо Костя, внимательно всматривающийся в уже почти не чадящую яму с высоты седла, и добавил: – И Энн тоже.

– И мы… – несколько замедленно сказала Настя.

«Так же и я, коллега, – услышал я мысленный голос Таора, звучащий весьма ошарашенно. – Нахожусь, знаете ли, в изрядном недоумении: ни разу даже намёка на подобное не встречал. А уж расход сил на печать Огня и вовсе за гранью!»

– Сдаётся мне, друзья мои, – пробормотал я вслух, – из всех здесь присутствующих никто ни разу не глубокий специалист по порожденьям Бездны. Посему оставим теорию учёным мужам…

– А сами займёмся вновь практикой, – внезапно перебил меня Его Высочество, после своих слов занявшийся восстановлением дороги и поднятием на поверхность неаппетитно выглядящей кучи горелого.

Развеивая защиту, я и Эна направили пантер мимо смердящих останков. Внезапно подруга-и-сестра спросила:

– Слушай, а чего оно всё не сгорело до мелкого пепла?

– А чёрт его знает, – ответил я. – Может, из-за невероятной регенерации монстра, а может, из-за закла – сейчас была печать Огня, а не всесожжение. Оно ж касания требует! А трогать такое как-то не с руки – ни с правой, ни с левой.

– И то верно… – согласно протянула Анаис.

После мы вместе оглянулись на нашего брата-и-друга и обнаружили того что-то сосредоточенно записывающим и не обращающим внимания на Кссу, медленно-медленно пятящуюся подальше от чёрной горки. Присмотревшись, обнаружили, что Энн достаточно быстро покрывает ровными строчками связь-камень. Заметив наше внимание, он пояснил:

– Пока воспоминания свежие… – а после ещё трёх строчек добавил: – И, да, Эна, будь добра зарисовать увиденное – у тебя художественны дар развит лучше.

– Да?! – изумилась та.

– Да, – покивал тёмный принц. – Я вот до сих пор помню, как Таор восхищался твоими детскими художествами в своих учебниках. А уж в каких словах он это всё доносил!

– Не было ничего такого! – тут же возмутилась Её Высочество и, протянув требовательно руку, сказала: – Ладно уж, только ради возможной славы первооткрывателей нового вида демонов!

А я молча наблюдал за этой милой сценой и радовался, что опасность миновала без потерь вовсе, не считая почти полностью опустошённого мной резерва.

Попередавав друг другу камень связи, наша троица быстро и точно описала (и обрисовала) происшедшее. А затем перед нами встал вопрос: что же делать с останками? Путём недолгих споров было решено всё же сохранить их для последующего изучения любопытствующими, заключив в каменный ящик с сопроводительной надписью на крышке. Тем и занялся Энн.