Там все по-другому.

Чёткий порядок, который Альс ранее ненавидел, теперь казался ему идеальным мироустройством. Дараваны – домоседы, а не потешественними и исследователь новых путей. Сидят дома, изучают… всё равно что, хоть причину падения листа по осени с ветки, хоть бесчинства извергающегося вулкана…

Он сызмальства знал свою стезю. Он осознавал свое призвание: воители, ремесенники, ученые или собиратели знаний. Маги, наделенные с рождения способностью летать без крыльев и подчинять себе стихию воздуха и ветра, объединенные одним названием – ПОДНЕБЕСНЫЕ…

Изгой.

Одиночка.

Не такой, как все…

Что самое страшное для Поднебесного, урожденного мага из уже почти чужой Каллоры?

Самое страшное для Поднебесного – остаться не у дел, не иметь в жизни цели, занятия, стремлений. Вот уже четыре года, как Альс скитался по земле. Сначала это были Конунгства: Южное и Западное. Потом – приграничная Западному Конунгству Дергерия. Казалось бы, совсем мало времени прошло, а столько дорог истоптал… сколько ветров оседлал… нигде осесть не мог… не хотел… И теперь, сев на первый попавшийся корабль, он оказался здесь.

Хмель прошел. Сразу расхотелось идти в холодную сырую комнату, которую он снимал на последние гроши. Ноги сами остановились у полуоткрытой двери, как раз под полустертой вывеской. После недолгих размышлений, Альс уже сидел за почерневшим столиком в затененном уголке питейной. Обстановка как раз соответствовала его настроению: и непопулярностью, и почти потухшим камином, и изможденной женщиной у стойки. Хозяйка оценила нового клиента как невыгодного, но недовольство сдержала.

– Что желает господин?

– Выпить.

Брошенная на стол монета определила количество и качество заказа. Через минуту на столе стоял большой кувшин и кружка.

– Мы закрываемся через два удара колокола.

Значит, после полуночи. Что ж, это заведение явно не пользовалось спросом. Это даже хорошо для Альса – ввязываться в очередную передрягу он не желал. Того единственного опыта хватило, о чем не давало забыть зеркало.

Вино было средненькое, явно разбавленное, но все же приемлемое. После второй кружки стало спокойно и тревоги ушли. По-привычке он стал осматривать окружающих. Всего восемь человек (кроме него). Не густо для такого промозглого вечера. И все такие же скитальцы, как и он. Хозяйка за стойкой иногда пристально посматривала на посетителей, наверное, надеясь на новый заказ. Печальный старик с трясущимися руками смотрел на кружку так, будто считал, что от его пристального взгляда кубок наполниться. Двое, еще молодых, но уже явно спившихся, мужчин в грязной одежде. Зябко кутающаяся в плащ старуха, потасканная жизнью и судьбой. Два солдата, которые пришли сюда из-за скудности кошелька, с лихорадочными взглядами, находились в таком состоянии, когда уже хотелось приключений, но разум еще не отказал… Эти были опасны. Они будто пытались кого-нибудь зацепить, но решали, стоит ли делать это здесь или лучше уйти. Похожие, словно братья. Одетые в кожаные штатные куртки и бритые налысо. Один из них задержал взгляд на Альсе, но не счел достойным, повернул голову и уставился на кого-то справа от Поднебесного, при этом тотчас заработал толчок от своего собрата и резко отвернулся. Это уже было интересно.

Справа сидела женщина лет тридцати. На столе перед ней стояла одинокая кружка, скорее всего уже пустая. Одета просто, бедновато. Фигура в свободном плаще не угадывалась, но явно не худышка. Лицо… наверное, она была симпатичной, но выражение обреченной усталости уродовало его. Темные волосы собраны в тугой хвост на затылке, несколько прядей выбились на глаза, но женщина не делала ни единого желания убрать их. На висках темные родимые пятна с монету… а нет, это скорее татуировки… Родовые? Странно, таких отметин Поднебесный здесь еще не видел. Пальцы что-то чертят на столе, неверное, какой-то абстрактный узор. Разомлевший разум Поднебесного сам собой придумал ей историю. Жена ремесленника, сбежавшая от опостылевших будней? Сколько таких отчаявшихся Альс перевидал на своем веку – не счесть, некоторые даже хотели забыться в его постели. Наверное, когда-то вышла замуж по немыслимой любви… или неудачному расчету, а теперь горько разочаровалась. Выбралась сюда, в задрипанную питейную, чтобы просто вырваться из своего окружения, а мысли все равно про опостылевшего мужа, про детей, про хозяйство. Неожиданно женщина посмотрела прямо на него. Альс на миг замер. Странное выражение тусклых, неопределенного цвета глаз: боль и упрямство одновременно.

Так его мать смотрела на отца.

Лицо же женщины преобразилось. Такая ярость отразилась на нем, что черты на миг заострились, глаза вспыхнули, и проявилось что-то холодное, опасное, от чего мурашки пробежали по спине. Пару мгновений она смотрела на Поднебесного, словно он напомнил ей кого-то из прошлого, и воспоминания эти были неприятны. И все-таки она справилась с собой, опустила глаза, снова становясь серой неинтересной мышью.

Интересное преображение. Словно маску сняли, а затем одели вновь… или наоборот… сменили одну ипостась на другую. Маскировка? Личина? Ну, невозможно вот так изменить лицо без магии и грима. Или Альс совсем пьян?

Входная дверь открылась, впуская закутанную с ног до головы в плащ человека низкого роста, скорее всего, женщину. Она прямиком направилась к печальной женщине, и та сразу забыла про Альса. Незнакомка села рядом с женщиной и придвинулась так близко, что плечи соприкоснулись. Та, что с татуировками на лице, что-то горячо зашептала и передала тугой кошель, который быстро исчез в бездонных складках плаща незнакомки.

Альс отвернулся. Его фантазия оказалась очередной фантазией… Странные действия этих людей его не касались. В два глотка допив содержимое кружки, Поднебесный собрался было уходить… и именно в это мгновение все вокруг будто взорвалось звуками. Хозяйка, мигом сбросив лет эдак двадцать, встрепенулась и, перемахнув через стойку, бросилась к странной шепчущейся паре. Двое солдат схватились за оружие. Старуха завизжала.

Странная женщина с печальным лицом (нет, не печальным – лицо снова изменилось) развернулась к солдатам и резко выбросила вперед руки, всплеснув ладонями. Не было ничего: ни оружия, ни магии, ни колдовства… Поднебесный не почувствовал ничего из этого (а он бы почувствовал точно), но оба солдата откинулись назад, будто от сильного удара. Все это заняло время, равное нескольким ударов сердца, но приученный к подобному Поднебесный все рассмотрел.

– Не с места! – заорал один из солдат.