Шрифт:
– Вот и все! Жду вас через неделю, сэр.
Молча поднявшись с кушетки, Кевин осторожно устроил руку на перевязи и, прихватив со стула пиджак, вышел в коридор. Нужно приструнить девчонку, заставить ее подчиниться! А если понадобится, то изолировать, чтобы она не виделась с Куоритчем!
И тут же он одернул себя: да что с тобой?! Той малышки Шарлы, той милашки с длинными темно-русыми волосами, тонкой талией и сочными бедрами уже нет и в помине! Вместо нее сейчас высоченная дикая на’ви, которая не боится ни боли, ни смерти! Которая даже не побоялась броситься с ножом на противника во много раз сильнее и опытнее нее. Так за что же ты сих пор цепляешься? Если полковнику так нравится эта дикарка, то и пусть забирает! Тебе-то что до этого?
Нет.
Ньюман с горечью покачал головой. Нет! Тот факт, что Шарлотта сейчас находится в теле аватара, ничего не меняет!
– Ты моя. Ты всегда будешь принадлежать мне! Только мне!..
В это же время.
Утро выдалось дождливым. Ло, выйдя в сад, с наслаждением подставила лицо под тугие струйки воды, раскинула руки, позволяя дождю промочить себя насквозь. Хотелось сорвать с себя ненавистную одежду и всей кожей почувствовать дождь, который обнимает, скользит по телу, словно ладони, смывающие всю боль и страх.
Мысли в голове путались. Уже совсем скоро она покинет это место и вернется в лес, но… Но ведь возвратиться к прежней жизни все равно не получится, верно? На кону теперь стоит само существование Пандоры, а потому не время прохлаждаться.
Ло опустила руки и, воровато оглянувшись, присела возле пышной копны войлочных папоротников, которые скрывали росток Древа. За те три месяца, что она была здесь, деревце немного подросло, но его все еще надежно скрывали густые ветви.
Усевшись на дорожку, она кончиками пальцев коснулась тончайших прозрачных веточек.
– Что же мне с тобой делать?
Умом она понимала, что деревце необходимо уничтожить, вырвать с корнем! Другая часть ее души протестовала: уничтожить ивовое дерево? Нет, ни за что!
Она посмотрела на крохотный росток. Достаточно протянуть руку, вырвать его с корнем, смять хрупкие веточки - и все. Но как можно уничтожить Древо, через которое Великая Мать говорит со своими детьми? И если семя проросло в самом сердце человеческого города, то, быть может, это и есть тот самый росток надежды, что еще остался у народа На’ви?
Вместе с тем Ло прекрасно понимала, что росток здесь оставлять нельзя. Кевин излишне интересовался Древом, задавал странные вопросы. И если он узнает, что образец данного растения есть прямо у него под носом, а не за многие мили, в зоне электровихря, то…
То что? Ло поморщилась: росток слишком мал, чтобы быть полезным Ньюману. И пройдет не один десяток лет, прежде чем хрупкий росточек превратится в гибкий стебелек, а после и в деревце. Наверное, она зря переживает. В конце концов, раз Эйва решила, что это семя должен прорасти именно здесь, то кто Ло такая, чтобы уничтожать его?
Охотница вздохнула. Великая Мать, вне всякого сомнения, и без того расстроена ее поступками: она убила несколько нантангов, не сумела предотвратить испытания газа и, что самое главное, не смогла одолеть злейшего врага всех на’ви…
На этом моменте Ло смущенно улыбнулась. Эти три месяца и в самом деле перечеркнули многие события прошедших пятнадцати лет. Все воспоминания вернулись к ней, и хотя в них по-прежнему было слишком много горечи, но теперь появилась и надежда…
Надежда? На что?
Она покачала головой: дурочка, ни о какой надежде и речи не может идти! Вскоре ты снимешь ошейник и вернешься в лес. И вы больше никогда не увидитесь. А если и увидитесь, то будете по разные стороны баррикад. И кто знает, кому из вас первому придется спустить курок…
Хватит!
Ло помотала головой. Будь что будет! Однако перед глазами невольно всплывали картины вчерашнего вечера…
Вчера.
Ло осторожно переплела пальцы с пальцами рекомбинанта и прижала его руку к груди. Ей не показалось: в его голосе прозвучала боль, которую он напрасно пытался скрыть.
Закрыв глаза, она прошептала:
– Майлз, прости меня. Прости за все то, что нам суждено.
– Тебе ли извиняться, котенок!
Реком поднес руку Ло к лицу и прижал ее ладонь к щеке.
Охотница, не открывая глаза, улыбнулась.
– Уже не боишься, что я кинусь на тебя с ножом?
– Бояться теперь нужно тебе.
– Я смелая девочка.
– Иногда даже слишком.
Он покрепче прижал девушку к себе.
– Ты не побоялась придти со мной в безлюдное место, не побоялась рассказать, что хочешь сбежать. Да и сейчас не вырываешься, не зовешь на помощь.