– Но тогда почему ты продолжаешь с ним встречаться?

– Потому что…. – Шарлотта помолчала.
– Не знаю. Он будит во мне что-то дикое, первобытное. С ним я впервые поняла, что такое удовольствие, безумие, опасность и свобода. С ним я почувствовала себя живой.

– Глупая девочка, как же ты влипла… - Грэйс обреченно покачала головой.
– Хорошо, я услышала тебя. Но запомни вот еще что. Заходя в клетку с хищником, ты должна быть либо хищником, либо укротителем. А ты всего лишь милый маленький котенок, которого швырнули в клетку к бешеному тигру.

– Значит, я сама стану хищником.

– Но пока что ты лишь добыча.

Грэйс приблизилась к Шарлотте и, схватив ее за руку, задрала рукав ее белого халата, обнажая багрово-синий кровоподтек.

– Удовольствие, значит? А это следы этого самого удовольствия?

Шарлотта вырвала руку и торопливо опустила рукав. А после вдруг подняла голову и прищурилась.

– Ты права, Грэйс. Ты мне не мать, чтобы учить меня жизни! Тебя напугал мой синяк? У меня их много!

Дрожащими пальцами расстегнув блузку, она открыла шею и ключицы. На белой коже Шарлотты Грэйс увидела еще несколько отметин, и, с немалым отвращением поняв, как они появились, поджала губы.

– Есть ли здесь повод для гордости?

– А разве я сказала, что горжусь этим? – Шарлотта торопливо застегнула блузку и подняла воротник повыше. – Хочешь, я сниму юбку, чтобы ты увидела синяки у меня на бедрах? Там их тоже достаточно. Он не умеет сдерживать себя и контролировать свою силу. Но даже это лучше, чем тихое предательство и нож в спину. Ты боишься, что он убьет меня? Уничтожит? А я уже ничего не боюсь, Грэйс. Мое сердце и душа мертвы! Я сама мертва! И убил меня не полковник, которого ты так ненавидишь, а красивый правильный мальчик из интеллигентной семьи!

Девушка почти плакала. Грэйс уже трижды пожалела, что вообще завела этот разговор.

– Шарлотта…

– Я не слабый котенок, Грэйс! – Шарла почти выкрикнула это.
– Я больше не хочу быть беззащитной и слабой! И если он сумеет сделать из меня хищника, то я выдержу любую боль! Я согласна на все, лишь бы больше никто и никогда не вытер об меня ноги!

– Я тебя поняла. – Грэйс отступила, понимая, что Шарлотта просто не услышит ее.
– Если ты хочешь стать бездушной, черствой и холодной, то Куоритч – лучший учитель. Но все же…

Она осторожно взяла девушку за руку и сжала ее пальцы.

– Но все же будь осторожна…

Настоящее время.

– Моя осторожность мне не помогла, Грэйс… - Ло бездумно смотрела на белый потолок, но видела не его, а те события шестнадцатилетней давности, которые, точно слайды, мелькали у нее перед глазами. – Но я стала сильнее, как и хотела.

Постепенно туман в ее разуме рассеялся, и охотница наконец-то окончательно пришла в себя. Прошлое вновь отступило на задний план и окуталось пеленой. Но Ло знала, что эти сны еще не раз вернутся.

Она попробовала пошевелиться, но тут же зашипела от накатившей волны боли и головокружения. Болела голова, болело плечо, и даже дышать было трудно. Осторожно прикоснувшись к лицу, Ло отдернула руку: похоже, тот удар прикладом не прошел для нее даром, и нос сломан. Хотя, возможно, это просто сильный ушиб…

Дверь в помещение распахнулась, и внутрь вошел доктор Миллер; Ло узнала его. Врач, улыбнувшись, торопливо подошел к кушетке, на которой лежала охотница.

– Не шевелитесь, мисс Уилсон, прошу вас! Вам нужно время, чтобы прийти в себя. У вас сотрясение мозга, так что вам сейчас надо побольше отдыхать. Как вы себя чувствуете?

– Мы с вами стали слишком часто видеться, доктор, – попыталась пошутить Ло. – Не находите?

– Я бы был рад видеть вас при других обстоятельствах, поверьте. – Врач устало вздохнул. – Но увы. Так как вы?

– Все болит. И голова кружится.

– Это пройдет. – Миллер кивнул. – Мисс, сейчас сюда ворвется ваш начальник. Я сообщил ему, что вы очнулись, и он будет тут с минуты на минуту. Но я прошу вас, постарайтесь не нервничать…

В ту же минуту дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Ньюман. Сделав вперед несколько шагов, он раздраженно взмахнул здоровой рукой.

– Доктор Миллер, оставьте нас!

– Сэр, я должен напомнить вам, что мисс Уилсон только-только пришла в себя, и ей нельзя…

– О, мисс Уилсон можно все! – Кевин резким движением ослабил галстук. – Она сама себе выдала разрешение делать все, что ей захочется!

– Но…

– Я сказал, пошел вон! И никого сюда не пускать! Никого! Понятно?

– Да, сэр.

Когда за доктором Миллером закрылась дверь, Ло, опираясь на руки, медленно приподнялась и уселась на кушетке, прижав ладонь к голове. Один из приборов тревожно пискнул, но охотница тут же сорвала с груди датчики, отбросила их в сторону и спустила ноги на пол.