Бани стояли на пригорке нестройным рядом, всего их было с пару десятков, не более, а чуть ниже виднелась подгорная река, застывшая под натиском зимней стужи, и заметенная снегом. Бани были больше, чем у Серафимы Николаевны в Славенках. Когда Астра уже подводила Мирославу к одному из строений, выделенному сегодняшним вечером для их группы девочек, последняя замотала головой.

— Я не хочу, лучше помоюсь в душе в нашем хребте.

— Какой хребет, Мира? — удивилась Кузнецова, держа одной рукой подругу, а второй сумку с полотенцем и вещами. — Зря мы, что ли по этому морозу сюда шли? Заходи!

Мирослава, которую уже не клонило в сон, оказалась в непривычно просторном предбаннике и тут же пожалела, что действие противопростудного отвара прошло. Ее одноклассницы неохотно раздевались, царила неловкость в присутствии десятка посторонних. Все-таки, это довольно интимное мероприятие, и мало кто из них вообще когда-либо мылся в общественных банях. Некоторые девчонки натягивали купальник, не желая раздеваться полностью.

Астра же недовольно цокнула языком, глядя на эту картину. В ее семье явно поход в баню был обычным делом, и никто друг друга не стеснялся.

Конечно, баня уже не была святым и значимым местом — в ней женщины больше не рожали детей, и знахарство не стояло на месте. Но вот банный жар и пар хорошо выбивали все болезни, а также это место отлично подходило для современных обрядов, которые проводили ведьмаги, но давно позабыли простые люди.

— Раздевайся, Морозова, — пихнула Астра в бок одногруппницу, которая сидела истуканом на лавке. Иванна от похода в баню отказалась по состоянию женского здоровья и осталась в хребте, у нее еще была куча дел по подготовке к «Елке».

— Не люблю я бани, последний раз там на меня набросились то ли анчутки, то ли банник, когда я там была, — ответила Мирослава, нехотя стягивая с себя одежду. Ее немного «поколачивала» дрожь, будто бил озноб, что не улизнуло мимо внимания Астры, уже готовившей запаренные в ведре березовые веники.

— Потому что ко всему надо подходить с головой, тогда никто бы не напал. А кстати, в том гадании ты все-таки увидела что-то в отражении? — как ни в чем не бывало, с подобающим ей интересом спросила Астра, заходя в парилку.

— Эм, да, какие-то глаза, — ответила Мирослава, смутно вспоминая ту роковую ночь, и села на лавку на расстеленное полотенце. Черноволосая девочка подтолкнула ее, и она, поняв, что от нее хочет одногруппница, растянулась на животе на горячей деревянной поверхности.

— Вряд ли банника ты в зеркале видела, — сказала девочка, которая сама себя била веником по ногам. Она училась в третьей группе яриловцев и, кажется, звали ее Надя.

— Почему это? Ой! — пискнула Мирослава, когда Астра неожиданно ударила ее по спине горячим и распаренным березовым веником.

— Терпи, казак, атаманом будешь! — хохотнула та в ответ и продолжила выбивать из девушки болезнь, так не вовремя ее настигшую.

— Потому что запрос в гадании был на жениха, — просто ответила Надя, подсаживаясь ближе к девочкам. — Если ты кого-то увидела, значит, это он и был! Если не видишь, то значит, и никого вообще не увидишь! Ну либо у тебя хорошее воображение…

— Верно, — кивнула в подтверждение ее слов Астра, снова часто замахиваясь веником и проходясь по ногам.

— Это значит… Ой… У моего суженного… Ай… — кряхтела Мирослава, жмурясь. — Такие глазищи, при взгляде на которые я чуть душу Маре не отдала ненароком?!

— Да не принимай ты так близко к сердцу! — простодушно ответила Надя и помахала на себя полотенцем.

— Она природная ведьма, раз банника или же анчутку видела в свои именины, — вставила Астра, приостановив свою деятельность, чтобы дать рукам отдохнуть. — Тут все, что угодно может быть! Видели Третьякова в последнее время? Вот у кого глазищи страшные!

— Не думала, что ты способна замечать еще кого-то, кроме Вершинина, — хохотнула Мирослава и тут же взвизгнула, когда веник хлестким ударом приземлился чуть ниже ее поясницы. — Астра!

— Лежи ровно! — толкнула к лавке подскочившую подругу девушка. — Вершинин — это Вершинин, а Третьяков…

— Это Третьяков? — с сарказмом спросила Мирослава, крепко держась за дощечки лавки под ударами веника из последних сил.

— Странный он! Ну, ей Богу! И с глазами у него и правда что-то, он стал выглядеть, как Полоцкий, который постоянно болеет! Какой-то худой и с синяками под глазами!

При упоминании Яромира Мирослава вздрогнула. Она привстала на локтях, опуская голову вниз. Что было такого с Иваном, чего она не замечала? И уж совсем ее не радовало такое сравнение, потому что не хватало им второго волколака. Она с первым еще не поговорила, ибо бегает этот волчара от нее так быстро, что совсем не кажется храбрым дитем луны.