Он толкнул меня в грудь, так что мои плечи ударились о поверхность. Наклонившись надо мной, он прижал свой член в джинсах к выступу моей киски.

О боже.

Я не здесь.

Я не здесь.

Я всегда была из тех, кто тщательно охраняет себя. Я предположила, что именно поэтому мой разум впал в амнезию, когда столкнулся с чем-то слишком сложным. Я не позволяла эмоциям переполнять меня — у меня была естественная защита, которая, вероятно, была нездоровой, но я не могла по-другому.

У меня была тенденция отключаться.

Переключатель.

И если я выключусь, все будет кончено. Что бы ни случилось с того момента, это не могло повлиять на меня, потому что внутри не на что было повлиять.

— Ты слышала, что отец вдвое больше, чем его сын? — дыхание Рубикса было частым и тяжелым. — Разве ты не хочешь попробовать лучшую версию?

Я вздрогнула, пытаясь оттащить его от себя. Байкеры, которые держали меня за запястья, прежде чем снова схватить их, повалили меня, сделав беспомощной.

— Ты только опозоришь себя, — прорычала я. — Артур не просто вдвое больше тебя, я же говорила тебе, что он в сто раз лучше.

Кобра и Сикамора облизнули губы, глядя на меня слишком яркими глазами.

— Давай, делай все, что, по твоему мнению, доказывает, что ты сволочь. Но знай, я все время буду над тобой смеяться. Смеяться над своей никчемностью. Насколько ты ничтожен по сравнению с настоящим мужчиной.

«О, боже, Клео. Что ты делаешь?»

Я проглотила свой ужас. Я не хотела этого говорить.

Слишком поздно. Я должна была винить только себя.

Рубикс засмеялся, поднимая футболку повыше.

Мои зубы стиснули нижнюю губу. Я вложила в свой взгляд каждый дюйм ненависти и отвращения.

Если он хотел, чтобы я испугалась — он этого добился.

Если бы он хотел, чтобы я кричала, умоляла или плакала, он был бы очень разочарован.

«Я не стану».

Кобра и Сикамора потянули меня за запястья, прижимая к столу.

— Расскажи мне еще раз… что ты сказала об Артуре, — потребовал Рубикс.

— Да, расскажи нам ту часть, где он в сто раз больше мужчина, чем мы, — усмехнулся Кобра, посылая воздушный поцелуй в мою сторону.

— Да, в той части, где ты будешь смеяться над нами, — глаза Сикамора светились ядовитой похотью.

«Не попадайся в их ловушку».

Я знала, что они издеваются надо мной, но в то же время я не могла позволить им плохо говорить об Артуре.

Я посмотрела на всех трех ублюдков из «Кинжала с розой» и сказала громко, ясно и с величайшей убежденностью:

— Артур в тысячу раз лучше, чем вы когда-либо будете. Он найдет и убьет вас. И тогда вы сами убедитесь, насколько вы жалки на самом деле.

Рубикс мягко рассмеялся.

— Я думаю, мы увидим, не так ли, Клео? Посмотрим, кто победит в этой войне, — он положил свои холодные руки на тонкую, как бумагу, кожу моего горла.

Я замерла.

Наши глаза встретились.

Едва слышным голосом Рубикс приказал:

— Приготовьте ее. Чем раньше мы это сделаем, тем лучше.

Я хотела спросить, что произойдет.

Я хотела исчезнуть и никогда больше не открывать глаза.

Но Кобра двигался так быстро.

Все размыто.

Крик.

«Что?..»

Потом боль.

Невозможная сильная боль.

Кобра ударил меня чем-то, чего я не видела.

Боль в виске. Агония вокруг моего горла.

Я застонала, когда агония усилилась, выбросив волны черного тумана. Мой разум все глубже погружался в чернила, все быстрее и быстрее, поддаваясь тому, чем они меня ударили.

— Еще раз, — крикнул Рубикс, рассекая мою густую дымку.

Я пыталась заговорить, но мой язык не слушался.

Я попыталась пошевелиться, но мое тело исчезло.

Не было ничего, кроме мыслей, шепота и боли. Бесконечная безмерная боль.

Кобра повиновался.

Снова случилась агония.

Она врезалась в мое сознание, отправив меня в пьяную спираль.

Круг за кругом.

Я на карусели.

Я соскальзываю.

Я падаю.