Но дома. Почему они такие странные? Халльвега не удержалась и свернула с центральной дороги к ближайшему. Непривычные кусты, странные и незнакомые цветы. Ягоды. Есть не стала, мало ли что.

Дом необычный. Архитектура непривычная, слишком много кристаллов и стекла. Халльвега с трудом подобрала, наконец, нужное определение – экспонат. Вот, точно! Словно не жилой дом, а произведение неведомого мастера, который воздвиг сей шедевр не ради практической пользы, а для того, чтобы люди могли любоваться.

Ладно бы он был один, но они все такие! Просторные сады, украшенные кустами, цветущими и не очень, травой. Где-то настоящие заросли из деревьев. Меж всем этим великолепием высятся застывшие струи воды, в виде которых сотворены фонарные столбы. А еще в этом странном месте совершенно нет заборов.

Халльвега осознала это чуть позже, когда выбралась из дома на улицу обратно. Внутри не было ничего интересного. Никаких вещей, ничего. Совершенно пустой дом, без мебели, без жизни. Словно только недавно был построен, и жильцы еще не успели въехать. Разве что слой пыли говорил о том, что те уже и не въедут.

Спящий мертвый город. Халльвега шагала по улице, машинально разглядывая дома. На весьма приличном удалении друг от друга, без заборов, к ним ведут дорожки, укрытые причудливой растительностью. Причем дома стоят редко, совсем иначе, чем она привыкла.

Чуткое ухо уловило странный звук где-то в стороне, вырвав из раздумий. Халльвега остановилась на развилке и прислушалась. Как будто что-то где-то стучит. Равномерно так, методично.

Быстро прикинув в уме все возможные неприятности на свою голову, Халльвега решилась пойти в разведку. Хуже, чем уже есть, придумать сложно. Одна, черти где, и черт знает, как отсюда выбираться.

Стук шел с параллельной улицы. Что-то стучало по камню. Когда подошла ближе, к стуку добавилось шуршание.

Осторожно, чтобы не привлечь лишних неприятностей на бедовую голову, Халльвега пересекла сад, порадовавшись отсутствию заборов и оград. Прокралась вдоль длиннющего куста. Трогать его не стала даже с навыками. Мало ли какой там слух у теоретического существа? С другой стороны, почему существа? С чего она вообще решила, что там что-то живое? Город-то мертвый. Точнее – пустой, растений в нем хватает, и все вполне себе живые.

Вот и конец куста. Через дорожку из вездесущих округлых светло-серых камней, только в диаметре ставших чуть меньше, чем на площади, начинался новый высотный куст почти с человека ростом. Такой же, как тот, вдоль которого она кралась добрых три минуты.

Халльвега осторожно приблизилась к проему. Тихо ступила на каменную дорожку. Осторожно высунулась, чтобы одним глазом увидеть, что же тут шумит. Предосторожность никогда не бывает лишней.

Ошиблась. Ошиблась во всем. Ошарашенная, Халльвега смотрела на одинокую фигуру посреди дороги, что шагала куда-то с целенаправленным видом, прихрамывая на правую ногу. Отсюда шуршание, стук от невысоких каблуков на сапогах.

Элементалист. А город этот не для людей. Вот почему архитектура показалась ей настолько странной. Этот простор, этот размах. Элементалисты терпеть не могли друг друга. Каким же образом умудрились вообще ужиться в городе, если возле Тапиара даже в его специфическом дворце жило всего несколько элементалистов? И гильдии – зачем они? Если только это место не было чем-то иным, чем она думает. Думает, но не понимает!

Хромающая фигура посреди дороги была облачена в плащ. Легкий, светло-серый, будто срезанный острым лезвием по диагонали. Из-за необычного кроя получилось различить песочного цвета штаны, высокие сапоги. Элементалиста в существе выдавала кожа, имеющая характерный алый отблеск, рукавов рубашка не подразумевала.

Халльвега не сразу среагировала, когда удаляющаяся фигура вдруг остановилась посреди дороги. Не резко, довольно плавно. Голова, скрытая капюшоном, покрутилась из стороны в сторону. А затем незнакомый элементалист обернулся.

Взгляды двух созданий пересеклись. Изумруд и сапфир с вертикальными зрачками с удивлением уставились в два зеленых глаза притаившейся у куста авантюристки. И пока незнакомое создание пыталось откровенно переварить происходящее, в груди у Халльвеги поднялась настоящая паника при виде двух изогнутых рожек, что выглядывали из-под капюшона возле белоснежных длинных локонов.

Твою мать. Архэнталь…

– Стой! – раздался позади хохочущий голос, от которого мурашки стадом промчались вдоль позвоночника. – Да стой же ты! Куда?!

Халльвегу как ветром сдуло прочь. Сама не знала – куда, не разбирала дороги, чтобы еще кому-то отвечать. Просто бежала не глядя, пока перед глазами высится фигура с рожками.

Одно хорошо, женская. Значит, целестиалов в услужении быть не может. На этом хорошие новости заканчивались и начинались плохие: она одна, черти где, возле архэнталя. Если подумать, достаточно только последнего. А еще сюда ее привел камень из комнат Орктара. Что, если это его знакомая? Спутница? Нужное подчеркнуть. Бывают ли у элементалистов дети, Халльвега как-то прежде не задумывалась. Она вообще об элементалистах мало что знала. Кажется, ей говорили, что они рождаются из каких-то там цветов.