Устроив на коленях посуду с мясным бульоном, вся компания вяло черпала из них ложками и молчала в ожидании мудрого слова, справедливо рассудив, что настало время его услышать.

– Бур, Завид, - обратился я к парням напротив и они моментально напряглись.
– Ваш отец хочет вернуть серебро. Он его получит.

Бур закаменел лицом и опустил на землю ополовиненную плошку. Светлые брови Завида поползли вверх.

– Когда?
– емко спросил Бур.

– Когда мы пойдем и возьмем его. Ты же помнишь обещание Головача?

– Ты получишь свою долю, - кивнул Бур.

– Получу и разделю с ними, - я указал ложкой на Одинца.
– И с ними.

Ковшик деревянной ложки переместился на Горю.

– А вы вместе с боярином Головачом оставите нас в покое, дадите уйти и не станете преследовать. По моему мнению расклад совсем не дурен. Как считаете?

– Так и считаю, - произнес Бур.
– Мы с братом тебе обязаны жизнью, поэтому все прошлые слова Головача остаются в силе. Если ты не пожелаешь остаться при нем, то говорю тебе от его имени - никто преследовать тебя не будет.

– Нас, - поправил я.

– Вас, - тут же согласился Бур.

– Вот и ладушки, - я облизал наваристый заячий бульон с ложки.
– Что скажешь ты, Горя?

Он усмехнулся. Из синих глаз посыпались веселые искры.

– Вот уж не думал, что подсказал Шалиму верный путь...

– Так это ты привел его сюда?
– воскликнул Одинец.

Горя похлопал себя по впалому животу, а потом поведал, что Шалим притащил сюда ватагу от безысходности. Хотел новые места освоить, вернее, старые Тихаревские занять. В своих непроходимых чащах жили они впроголодь, людишки маялись, хитрые купцы и обозники лесов, где орудовал Шалим избегали. За полтора года всего два обоза подсидели, да десяток верховых проезжих ограбили. Обоз один, правда, жирный был, да жир тот давно в сало подкожное отложился и потом вонючим вышел. Поизносившиеся разбойнички грозились уйти из шайки и разойтись по домам у кого они есть, вот он и предпринял попытку сплотить, так сказать, коллектив.

– Ну, здесь бы он никаких новых мест не освоил, - сказал Жила.
– Отсюда до ближайшей проезжей дороги четыре перехода. Это запасная заимка, на случай спрятаться.

– Знаю, - ответил Горя все с той же ухмылкой.
– Ты еще у мамки на коленках умещался, когда мы с Тихарем эту землянку устраивали.

Не обращая внимания на удивленные возгласы, Горя мотнул головой на прибежище под сосной.

– Зато тут до реки всего ничего, - продолжил Горя.
– Не давал покоя Шалиму удачный налет Тихаря вашего на купеческие насады, а как прослышал, что ватаги вашей больше нет, задумал так же на лодках промышлять по водным дорожкам.

– Зря задумал, - отозвался Одинец.
– У нас одна лодка всего.

– Лодками разжиться - один день по обселенным берегам пошуровать, будто не знаешь.

– Знаю, - довольно кивнул Одинец, польщенный, что ему воздали должное.
– А откуда Шалим узнал что с нами сталось?

– Охотники рассказали. Мы уже на пути сюда были.

Стало быть, Горя затею Шалима поддержал, раз приплелся сюда за своим неудачливым атаманом. Тоже сделал ставку на речной разбой. Почему нет? Операцию Тихарь провел образцово, ну, посопротивлялась охрана обозная, так через тот страх груз ценный и добыли.

– Мне идти некуда, - продолжал Горя.
– Дома нету давно, семьи и вовсе не было, я с измальства по лесам. То с одними, то с другими. Думаю, из наших никто не откажется от добычи, так что скажу за всех - мы с тобой, Стяр.

Одинец скривился. Лицо Жилы тоже не выражало энтузиазма по поводу упавших на хвост лишних ртов. Вернее - кошельков, что наполнятся из общей доли какой бы она не оказалась. Ничего, пущай привыкают. Другого выхода все одно нету.

С радостной вестью на устах Горя немедленно ушел вызволять своих из землянки, Одинец с Жилой и Невулом принялись хлопотать по хозяйству, прибираясь на базе, попутно собирая шмот в дорогу.

– Я не понимаю, - сузил глаза Бур, когда у кострища не осталось никого кроме нас четверых.

– Чего ты не понимаешь, Бур?

– Много чего. Как ты пускаешь убийственный гром из руки? Откуда знаешь где серебро? Почему оставил нас в живых?

– Отвечу только на последний вопрос. Я не убил вас, потому что вы мне братья, - сказал я и подмигнул Буру. Если он ожидал, что я начну распинаться и разжевывать ему свои выкладки, то - пальцем в небо.

– Взгляни-ка на это... брат, - сказал вдруг Завид и перебросил через котел что-то маленькое и светлое.

Еще не поймав крохотную вещицу, я уже понял что это. На моей раскрытой ладони тускло блестела аккуратными цилиндрическими боками стрелянная гильза от "ТТ". Успел подобрать паршивец, когда к сапогу своему наклонялся.

– У меня не было другого выхода, - держа в пальцах гильзу, проговорил я.
– Кулек со своими людьми убил бы нас и никто так бы не узнал где таится серебро. Таится и ждет нас.

То, чего не понимал Бур я вполне бы смог ему объяснить. Наверное. Рассказал бы и нарисовал как устроен пистолет, часы, мобильный телефон, как я догадался где Тихарь заныкал серебро и почему не убил их всех и не убежал.