– Скорее всего, это будет Клюй, - ответил Горя и прищурился, соображая куда я клоню.

Этот дядя либо конченый дурак, либо отъявленный хитрец. Нет, у дураков не бывает таких глаз. Слишком ясный взор и слишком явная работа мысли.

– Это который?

– Вон тот, третий справа.

Острые, худые лопатки оттопыривали зипун на сутулой спине невзрачного на вид мужичка. Он повернул голову и я увидел ничем не примечательный профиль с коротким носом и толстой, торчащей вперед бородищей. Клюй быстро повернул голову в другую сторону, словно выглядывал кого-то среди находящихся на поляне.

– Значит ты утверждаешь, что Клюй сможет всколыхнуть братву?

Горя пожал плечами и задумчиво посмотрел на кобуру с пистолетом.

– Он может попробовать.

– Тогда надо сделать так, чтобы Клюй потерялся. Ты понимаешь меня?
– Горя не спешил с ответом, но все же кивнул.
– Я не хочу, чтобы, когда мы достанем серебро эти гаврики нас всех перерезали только потому, что их больше.

Бывший сподвижник Шалима усмехнулся.

– Почему ты думаешь, что этого не сделаю я? Что я сам не подниму людей против вас и не заберу все, а не какие-то жалкие крохи?

Хороший вопрос. И, похоже, я обронил опасное семя в плодородную почву.

– Я полагаю, что у тебя хватит ума не делать этого, Горя. Ты пришел сюда за Шалимом без особой надежды, ведь верно? А завтра станешь богаче на несколько пригоршней серебра, только потому, что встретился со мной и я оставил тебя жить.

– Что, если Клюй - мой побратим?

Ожидаемый заход. Как отмечал сам Фрол, работа с возражениями получалась у меня едва ли не лучше, чем у Слона, а Слон слыл большим умельцем увещевать несговорчивый народ.

– Ну, как я полагаю, ты не очень-то станешь по нему горевать, - заметил я с жесткой улыбкой.
– Если бы тебя заботила его судьба, ты бы не сдал его. Без Клюя тебе будет проще подмять под себя остальных. Решай сейчас: уйдете вы с обещанной мной долей или не уйдете вовсе. Бунт мне не нужен, как, собственно, и ты сам.
– Я красноречиво похлопал ладонью по кобуре.
– Вы нужны мне всего лишь на короткое время как противовес, чтобы боярские сынки не слишком борзели. Понял? Соображай быстрее.

Поляну заволокло удушливым дымом импровизированного крематория, сквозь треск раздираемого огнем дерева и гудение пламени слышалось шкворчание пузырящегося, расплавляемого адским жаром человеческого жира. Отчетливо и тошнотворно завоняло горелым мясом. Все это не мешало привычным к подобным делам людям стоять полукругом на безопасном расстоянии и наблюдать как их товарищи постепенно превращаются в уголь. Только когда подложка из сучьев прогорела и под весомтел провалилась вниз на бревна, взметнув тучу искр, зрители начали разбредаться, часто моргая покрасневшими глазами.

– Я сделаю как ты просишь, - сказал Горя. На его челюстях вспухли жесткие желваки.
– Сделаю и уведу своих после того как мы получим свою долю.

– Получите, можешь не сомневаться. Мы вернем вам оружие, но запомни - Клюя нужно успокоить немедленно, чтобы не успел натворить дел.

В лесу растянулись рваной цепочкой, почти у каждого на себе по мешку со снарягой и разделенным поровну не бог весть каким хавчиком. Из оружия у кого топор, у кого копье, два лука видел. Ведут на пару Клюй и Одинец. Они о чем-то пошептались, покивали и, видимо, пришли к какому-то консенсусу, что не могло меня не заинтересовать.

– Против кого дружите, ребята?
– заговорщицки спросил я, догнав авангард и тут же поймал вспышку из глубин вредной, иногда излишне услужливой памяти.

…Впереди, как ему и положено, осторожно двигался Серый. За ним, согнувшись, почти вприсядку передвигался Бобер. Леху прозвали так за крупные, прокуренные резцы на верхней челюсти, которыми, как всем казалось, он мог бы без труда перегрызть стальной трос из танкового комплекта. За Бобром с автоматом у плеча крался Тима Белорус. Сверхъестественное чутье Серого воплотилось в предупреждающий знак. Схрон. Серый унюхивал такие вещи как крыса чует съестное в далеком погребе.

– Стоим!
– тихим шепотом приказал Гранит.
– Смотри!

Обычно мы обходились без этих слов майора. Обычно его указания укладывались в несколькоусловных знаков. Но сегодня не обычный день. Двое «зеленых» и вялый «контрабас», навязанный полканом, сильно отягощали группу…

Я встряхнул головой и успел уловить объяснение Одинца. Он поведал, что когда-то краем уха слыхал о какой-то нычке на озере. Слыхал давно и очень-очень вскользь, то ли от самого Тихаря, то ли еще от кого из шайки. А с Клюем они обсуждали маршрут, коих существовало два: короткий и удобный.