— Не бойся, — я увлекла их обоих в гостиную, — хватит бояться. И прятаться от правды тоже хватит.

Мужчины посмотрели на меня с уважением. Оба. Потом все расселись в кресла. Альберт достал из кармана письмо, а следом за ним небольшой бумажный пакет, перевязанный обычной бечевкой, и положил все на стол.

— Что здесь? — я тронула пальцами сверток.

— Артефакт. То, что поможет нам выяснить, кто виноват в обмане.

Я только что всем говорила, что хватит бояться, но вдруг мне самой стало страшно. Да, я знала, что не писала письма, но не имела ни малейшего понятия, можно ли обмануть артефакт. Вдруг неизвестный кто-то был настолько хитер, что предусмотрел даже эту нашу встречу.

Что бы оттянуть момент я вскочила:

— Погодите! Сейчас прикажу принести чаю.

— Сядь, Селия, — Вильгельм все понял, коснулся моего на запястья, — сядь и успокойся. Давай покончим со всем прямо сейчас.

Я послушно уселась обратно, сложила на коленях ладони и принялась ждать с чувством полной обреченности.

Альберт неспешно разложил на столешнице письмо, потянул за краешек веревки и развязал. Внутри оказался обломок необработанного аметиста.

— Это — очень простой ритуал, — сказал он. — Селия, возьми камень и положи в центр письма.

Я протянула руку. Пальцы предательски дрогнули и смогли ухватить аметист только со второй попытки. Но я донесла его и осторожно опустила в перекрестье бумажных сгибов.

— Что теперь? — вопрос вышел почти неслышным.

— Ничего. Просто смотри. Смотри и слушай.

Тело мое невольно наклонилось вперед. Я еще успела заметить, как Вильгельм сделал тоже самое. Аметист изверг из себя крохотную белую искру. Она быстро разрослась, поднялась над столом на добрый метр превратилась в большое иллюзорное зеркало.

Альберт придвинул свое кресло вплотную к Вильгельму. А в зеркале появились две знакомые фигуры. И я услышала первые слова.

— Почему вы пришли именно ко мне? — глаза Робера Трюзо трусливо бегали.

Старый граф Ратье величаво опустился в предложенное кресло и оперся ладонью на резной набалдашник трости.

— На то было три причины, мистер Трюзо.

— Какие? — Робер придвинул к себе стул, устроился на самом краешке. На гостя он почти не смотрел.

Лорд пристукнул тростью о пол и ухмыльнулся:

— Во-первых, я наслышан о ваших талантах.

— О каких? — взгляд Робера на миг сделался цепким, но тут же вновь убежал.

— О талантах по подделке документов.

Граф поднял вверх палец и покачал им перед собой.

— Вы великий плут, мой друг.

Антиквар изобразил на лице негодование, принялся вставать и впервые повысил голос.

— Я не позволю вам…

— Позволите, — довольно усмехнулся граф. — Для этого есть во-вторых.

Робер нахмурился, задумался на миг и послушно опустился обратно.

— Во-вторых, — ухмылка графа стала еще шире, — я знаю о ваше страсти к Селии Дерли. И я знаю, как помочь вам в этом вопросе.

— Но, — Робер откровенно колебался, — я слышал, что она собирается замуж за вашего, граф, сына.

Отец Вильгельма переменился в лице, вскипел от ярости и метнул тростью через всю комнату. Где-то за пределами волшебного зеркала послышался звук бьющегося стекла.

Робер поморщился, но удивительным образом промолчал.

Граф словно очнулся, но не смутился ни капли.

— Я компенсирую вам убытки, мэтр Трюзо, можете не сомневаться.

Раздражение на лице Робера тут же сменилось довольством.

— Рассказывайте, лорд Ратье, — предложил он. — Я хочу услышать ваше предложение.

— Прикажите слугам принести мой саквояж. И, — граф на секунду запнулся, — трость.

— Зачем кого-то вмешивать в наши дела?

Улыбка Робера стала подобострастной.

— Я все сделаю сам.

И он исчез из зеркала.

А я вновь посмотрела на Вильгельма. Лицо его было каменным. Мне даже подумалось, как хорошо, что старого графа давно нет в живых. Сейчас я бы не дала за его жизнь ни гроша.

А в зеркале действо разворачивалось дальше.

Отец Вильгельма раскрыл саквояж. Достал оттуда газетный лист, конверты, стопку бумаги с моей монограммой и…

Я прикрыла ладонью рот, чтобы не вскричать. Третья вещь была мне прекрасно знакома.

Граф положил конверты с бумагой на самый центр стола, остальное сдвинул в сторону.