«Свободная комната только одна, маленькая, — повторяла Иресса его слова. — Коня сейчас устроят в конюшне, ужин принесут наверх».

Я покачал головой, стер с доски и написал: «Ужин внизу». Хозяин закивал: мол, как скажете. Пройдя по длинному коридору, он открыл последнюю дверь и показал маленькую комнатку, где помещались лишь лежанка под грубым одеялом и стол с двумя стульями. Осмотрев ее с порога, мы спустились вниз — в таверну, где за столами сидело десятка два мужчин и женщин. Разыскав свободный, я сел на скамью, посадив Ирессу рядом. Без сомнения, мы привлекли всеобщее внимание, и вряд ли доброжелательное.

К нам подошел такой же толстяк в кожаном фартуке, как и первый, только помоложе и не лысый, а светловолосый. Бросив косой взгляд на Ирессу, он спросил что-то. Я никак не мог разобрать по губам: и первый, и второй говорили быстро и неразборчиво.

«Он спрашивает, что ты будешь есть: мясо или рыбу. И пить: вино, пиво или воду».

Прочитав на доске «мясо, пиво и воду», парень ушел и вскоре вернулся с двумя кружками, а затем принес тарелку нарезанного запеченного мяса. Увидев, что я собираюсь кормить Ирессу за столом, он сказал что-то резкое, но монета, значительно перекрывавшая стоимость ужина, закрыла ему рот.

«Иттон, не стоит так разбрасываться деньгами, — заметила Иресса, подбирая с моей ладони кусочки мяса. — Ты хотел послушать, что будут говорить, но… они говорят только о том, что ты ненормальный. Лучше будем есть в комнате».

Тут я вынужден был согласиться, потому что посматривали на нас крайне враждебно.

«Кажется, возвращение принца началось не так блестяще, как хотелось бы», — слегка подкусила меня Иресса, и в переносном смысле, и в прямом, за локоть.

«Ну, допустим, я тоже не знаю, как выглядит король Гиндар. А принца увидел только у Лэрги. Так что ничего удивительного. А вот если меня не узнают во дворце, тогда можно разворачиваться и ехать обратно».

«Главное — чтобы тебя не схватили и не посадили в тюрьму. Мало ли…»

Стоило признать, что ее опасения могли оказаться небеспочвенными. Мы же не знали, как я оказался в Энигерне. Может, как раз и сбежал от ареста. Нынешний правитель Алисанды приезжал к королю Гиндару, чтобы засвидетельствовать свою покорность после подавления восстания. Что, если я готовил новый заговор, который раскрыли?

«Ты права, Ресс, — я погладил ее по спине. — Надо подумать. Как следует подумать».

Иресса спала — или притворялась, что спит, — а я лежал на жесткой неудобной кровати и смотрел в потолок, то и дело смахивая с себя очередного кровососа. Голова гудела от тщетных попыток выжать из нее мало-мальски годную мысль.

Если бы не замечание Ирессы, с меня вполне сталось бы добраться до столицы и заявиться прямиком во дворец правителя.

Здравствуйте, дядя… или брат? Да нет, скорее, все-таки дядя. Как поживаете? Я тут пропал на четыре года, но это только потому, что непонятно каким образом оказался в Энигерне, потерял память и стал глухонемым волкодлаком. А все ведьмы проклятые!

Возможно, там меня и ждут. Только не с объятиями, а с кандалами.

Как же узнать? Была бы Иресса собакой или кошкой, отправил бы ее разведать, как и что. Но лиса в городе? Нет, без меня ей там делать нечего. Ох, как пригодился бы Митрис. Может, Лэрга и отпустила бы его с нами, если бы у меня было время хорошенько подумать до отъезда. А теперь поздно жалеть.

К утру, так ни до чего и не додумавшись, я задремал. Позавтракали в комнате и отправились дальше. Вот только знать бы еще — куда.

«Иттон, так ты решил, куда мы едем?» — спросила Иресса.

«Нет, — мрачно ответил я. — Мне бы очень хотелось быть мудрецом с головой, полной потрясающих мыслей. Но сейчас я чувствую себя полным недоумком».

Мало того что недоумком, так еще и совершенно беспомощным, как новорожденный котенок. От этого чувства я уже успел отвыкнуть, но хорошо его помнил: как очнулся в поле, не зная, кто я такой и где нахожусь.

Иресса молчала. Я смотрел по сторонам, словно надеялся: вдруг увижу и вспомню что-то знакомое. Вдоль дороги время от времени попадались выкрашенные белой и красной краской столбы, на которых были укреплены таблички с цифрами. Видимо, они обозначали какие-то расстояния. Но я бы предпочел указатели с названиями.

К полудню мы добрались до городка, мало чем отличного от первого. Такие же узкие извилистые улицы, такие же одноэтажные и двухэтажные дома под красными черепичными крышами. Съестные припасы у нас еще не закончились, но я решил приберечь остатки и посматривал на вывески, надеясь перекусить в таверне.

«Иттон, может, здесь?» — Иресса повела носом, втягивая запах жареного мяса.

Рядом с вывеской «Под печеной куропаткой» висела сверкающая медная тушка на вертеле. У коновязи тосковали три коня и оставалось место еще для одного, чем я поспешил воспользоваться. Написав на доске всего одно слово: «обед», пропустил в дверь Ирессу и вошел следом.