— Любишь меня так сильно, да?

Он, не колеблясь, говорит:

— Невероятно сильно.

— Это немного пугает.

Он кивает, соглашаясь. Затем он шлепает ладонью по моей заднице.

— Вставай. Мы должны привести тебя в порядок, и ещё тебе нужно пописать.

Майлз и его дурацкие приказы.

???

— Сколько тебе лет, Мэмори? — спрашивает Брук, как только я открываю глаза.

Первое что я замечаю, это её милое личико, огромные зелёные глаза и румяные щёки. Она всё ещё в пижаме, так что, полагаю, ещё рано, иначе Майлз уже помог бы ей переодеться.

А потом я поворачиваю голову, и мой взгляд падает на телевизор с плоским экраном на стене напротив. Идет какой-то фильм о Барби, но громкость настолько убавлена, что едва слышно, как они разговаривают.

— Где твой папа? — спрашиваю я её, но в ответ получаю расстроенный хмурый взгляд, ведь я только что проигнорировала её вопрос.

И вот Брук повторяет:

— Сколько тебе лет, Мэмори?

— Двадцать один.

Брук громко ахает, её глаза становятся больше, чем раньше.

— ТАКАЯ СТАРАЯ!

Да, спасибо.

— Папа сказал, что он уйдет с дядей-коллегой и велел оставаться в постели и вести себя тихо, чтобы дать тебе поспать. Я была тихой, Мэмори?

Почему она такая чертовски очаровательная?

— Да, спасибо.

Её лицо просветлело, она гордо улыбнулась.

— Тогда я расскажу это папе, хорошо? Я была хорошей. Он может оставить меня дома одну. Я уже большая девочка.

— Да, скажи ему это.

Я тянусь к пульту дистанционного управления на прикроватной тумбочке, немного увеличивая громкость телевизора, чтобы Брук могла хоть что-то услышать. Затем Брук стягивает с меня одеяло, отбрасывая его в сторону, насколько позволяют её крошечные ручки. Она смотрит на мой живот. Я буквально вижу, как она сосредотачивается на нем, и я уверена, что сейчас у нее в голове не очень радостные мысли.

— Папа сказал мне, что это мальчик, — говорит она с лёгкой ноткой отвращения в голосе, указывая пальцем на мой живот.

— Это не вещь, Брук.

— Я хотела сестру, Мэмори.

— Я знаю, — говорю я на одном дыхании. Честно говоря, я даже не знаю, что бы я предпочла. В конце концов, я полагаю, что для меня это не имеет значения, всё равно это мой ребенок.

— Но папа сказал, что, когда я буду хорошо с ним обращаться, я могу получить настоящего кролика! — взвизгивает она от возбуждения, затем наклоняется, пока не оказывается примерно на том же уровне, что и мой живот.

Она наклоняется вперед, задирает мою рубашку на животе, затем небрежно целует мою кожу. Я почти превращаюсь в лужу.

— Привет, — говорит она, прижимаясь губами прямо к моему животу. — Je t’aime, mon frere[26].

Не нужно быть гением, чтобы понять, что она только что сказала. Я думаю, все знают слова, обозначающие «я люблю тебя» по-французски. Предполагаю, что она разговаривает со своим братом.

— Я вижу, ты решила учить его французскому.

Брук поднимает голову и озорно хихикает.

— Папа сказал говорить по-французски, тогда мы сможем говорить о тебе, и ты не поймешь.

Конечно, он бы так и сказал. Звучит точь-в-точь как мой муж.

— Ты можешь сказать папе, что я была добра к своему брату? Тогда я получу своего кролика!

Почему у меня такое лёгкое предчувствие, что она в любом случае получит этого кролика? У Майлза есть особенность, которая делает его неспособным сказать Брук «нет» без стопроцентной гарантии.

— Конечно, я скажу ему. Ты уже выбрала имя?

Она кивает.

— Если это кролик-мальчик, я называю его мистер Пушистик-два. А если я получу девочку, я назову её… — она напевает, размышляя, её мозг работает усерднее, чем мой, пытавшийся разобраться в математике в старших классах. — Милли!

— Как твоя мамочка? — я поднимаю брови.

Брук забирается на кровать, её лицо нависает прямо над моим, когда она спрашивает:

— Ты знаешь мою маму?

— Да, я знала её.

— Она будет злиться, если я назову своего кролика её именем?

Я обнимаю Брук, притягивая её к себе для объятий. Она мгновенно обнимает меня в ответ, по крайней мере, настолько, насколько это получается, когда она по большей части лежит на мне сверху. Одна из моих рук зарывается в её волосы, осторожно расчесывая их пальцами.

— Я думаю, ей бы это понравилось, Бруки.

ГЛАВА 59

«Всегда будет следующая вершина» — The Climb by Miley Cyrus

Майлз