— Карьера хоккеиста подразумевает, что вы будете проводить больше времени в разъездах, чем дома. Соответственно вы никак не сможете позаботиться о своей дочери. По крайней мере не так, как она хотела бы. Бруклин четыре года, и она заслуживает отца, который будет рядом с ней и не будет оставлять её дома с няньками, друзьями или родственниками.

— При всём моём уважении, Декер, — начинает Майлз, — у других игроков тоже есть дети. Они всё ещё в команде и заботятся о своих детях. Дело не только во мне. Как насчет всех остальных родителей, у которых есть работа, требующая от них поездок? Они тоже большую часть времени в отъезде, некоторые из них не имеют возможности перевезти с собой семью. А у некоторых из них даже нет возможности пообщаться в видеочате или позвонить, потому что связь настолько плоха. Вы собираетесь сказать им, чтобы они уволились с работы, потому что они «бросили» свою семью?

— Это не одно и то же. И я не пытаюсь…

— Как это не пытаетесь?

К сожалению, после короткого колебания Айрис открывает рот.

— У вашей дочери нет матери, мистер Кинг. В то время как эти отцы оставляют своих детей с матерью, у вас нет другого выбора, кроме как оставить Бруклин с её бабушкой и дедушкой или друзьями. Это не то же самое, что опекун, присматривающий за ней.

Она ведь видит меня, верно?

— Вы знаете, почему у моей дочери нет матери? Потому что упомянутая мать умерла, — говорит Майлз, его голос звучит громче, чем раньше, он сердится. — Мне жаль, что вам приходится сравнивать живых родителей с мертвыми, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Это не моя вина, что её мать умерла. И это не вина моей дочери. И на случай, если вы забыли, я женат. Брук никогда бы не осталась ни с кем, кроме своей мачехи. Кроме того, я когда-нибудь говорил, что оставлю Брук дома, когда мне нужно ездить по работе?

— Жизнь в дороге не подходит для ребенка. Бруклин должна расти, регулярно видясь со своими друзьями, имея рядом свою семью, а не жить в самолетах и автобусах или на хоккейных аренах.

— Я, блять, собираюсь сорваться, — бормочет он, но я не уверена, что Айрис слышит его. — Ну и что? Если я не уволюсь, вы собираетесь забрать её у меня? Это вообще разрешено? Не думаю, что работа, к тому же хорошо оплачиваемая, имеет какое-либо отношение к благополучию моего ребенка.

— Вы перевираете мои слова. Я предлагаю вам отступить и быть рядом со своей дочерью. Вы под прицелом, поэтому не можете позволить себе ошибок.

Ошибки? Его работа не является ошибкой, верно?

Майлз делает шаг назад. Когда я поворачиваюсь к нему, я вижу, что он смотрит в потолок и глубоко дышит. Только успокоившись, он снова смотрит на Айрис.

— Я нахожусь под прицелом из-за того, что пренебрегаю своим ребенком, да? Вот почему вы так настойчиво хотите, чтобы я уволился с работы. Почему вы так внимательно следите за тем, сколько времени у меня осталось для дочери? Боже упаси меня делать то же самое, что делает любой гребаный родитель, да?

— Безнадзорность, да, — наконец подтверждает она.

Всё это время она приходила с обычным визитом, она никогда ничего не говорила, хотя Майлз имеет право знать обвинения. Правда, он никогда не спрашивал.

— Ни один обычный родитель не уходит из дома на пять дней каждую неделю.

— Вам нужно определение пренебрежения? Неспособность должным образом заботиться, как глагол, и состояние безразличия, как существительное. О Брук заботятся. Я обеспечиваю её всем, что ей может понадобиться, — парирует Майлз, в его голосе слышится едва сдерживаемая злость. — Я не проявляю насилия по отношению к Брук. Я не оскорбляю её, никогда не поднимал на неё руку, даже, блять, никогда не повышал на неё голос. Я не бросаю и не оставляю её одну дома. Я не препятствую общению с членами семьи. Ей не угрожает экологическая опасность. Я в состоянии позаботиться о своем ребенке, так какого хрена вы все ещё лезете ко мне в задницу?

— Мистер Кинг…

— Нет. Вы должны дать мне ответы, — перебивает Майлз. — Я понимаю, что это ваша работа. Я понимаю, вы должны провести расследование после того, как Мэйв позвонила и наплела вам какую-то чушь. И да, Брук некоторое время жила с моей бывшей сводной сестрой, потому что я учился в колледже. Хотите знать, почему? Потому что она предложила это. И я использовал каждую свободную секунду, чтобы увидеть своего ребенка. Я пропускал тренировки, чтобы быть с ней. Я пропускал все занятия, я делал всё, чтобы позаботиться о своей дочери. Оставить её с Мейв было лучшим, что я мог для нее сделать в то время.

ГЛАВА 47

«Буду ли я свободным? Перешел ли я черту?» — All The Things She Said by Poppy

Майлз

Эта чертова женщина.

Когда наличие работы считалось пренебрежением? С каких это пор имеет значение, работаю я с девяти до пяти в офисе или путешествую? Я могу позаботиться о своей дочери. Я никогда не говорил, что оставлю её или не возьму с собой. Это просто хоккей, поэтому я могу взять с собой жену и детей. Это значит, что Брук не перестала бы видеть меня.

В других семьях происходит то же самое или хуже. Так почему тогда для меня это проблема, когда у моей семьи есть всё?

— Нет проблемы в том, чтобы оставить Бруклин с кем-то на некоторое время, — говорит Айрис, приподнимая брови, хотя её лицо остаётся непроницаемым. — Об этом и не нужно отчитываться.

— Тогда кто донёс на Майлза? — спрашивает Эмори, потому что я не смог произнести эти слова сам.

— Если это была не Мейв, то я имею право знать.

Айрис качает головой и отвечает: