– Извращенец.

– Ты и половины не знаешь…

Джона сверкает хищной ухмылкой, от которой мое сердце начинает учащенно биться, на щеках появляется румянец, а в глубине живота пробегает дрожь. Мы живем вместе уже почти пять месяцев, а он все еще способен вызвать мгновенную реакцию в моем теле одним лишь взглядом. Такую, что я готова пропустить эту пробежку с незнакомками и найти укромное местечко, чтобы обкатать этот старый грузовик.

Я откашливаюсь.

– Каких дел?

Его глаза блестят, словно он читает мои мысли.

– Решил съездить пробежаться по списку Мюриэль.

Стону в голос.

– И как я в это ввязалась?

Вчера вечером Тоби прислал сообщение с подробным списком: навоз, трехкомпонентная смесь почвы и куча семян, от моркови до кабачков и тыквы, которые Мюриэль хочет, чтобы я купила к понедельнику. Он также извинился на случай, если его мать показалась немного любящей все контролировать. Этот его выбор слов заставил меня рассмеяться.

– Ты ведь как-то говорила, что хочешь попробовать себя в садоводстве, а? – напоминает мне Джона.

Сажусь в выпад.

– Я, скорее, имела в виду горшок с базиликом на нашем подоконнике.

– Ну, теперь можешь завести целые джунгли, – усмехается Джона. – Слушай, она же хочет помочь, вот пусть и помогает.

– Мюриэль – диктатор. Она заставила меня чувствовать себя тупой и невежественной.

– Так докажи, что она не права, – бросает он мне вызов.

– Но я действительно тупая и невежественная, когда дело касается садоводства.

Джона отрицательно мотает головой.

– Ты во всем разберешься. И я не думаю, что она желает тебе плохого. Она организовала тебе этот забег. Может, ты заведешь новых подруг.

– Да, наверное. Мне бы они сейчас точно пригодились.

Джона поднимается с грузовика, сокращает расстояние между нами и обнимает мои плечи, притягивая к себе.

– Мне жаль, что так вышло с Дианой, – примирительно произносит он.

– Я так расстроена. – Прижимаюсь щекой к его груди. Ощущение мягкой хлопковой рубашки и запах его древесного мыла успокаивают меня. – Я очень надеялась, что она приедет в этом году.

Диана позвонила мне вчера вечером. Она сказала, что из-за свадьбы сестры Аарона и необходимости взять отгулы для экзаменов, достаточного количества дней отпуска, чтобы навестить меня, у нее не остается. Я не могу осуждать ее – здесь я соревнуюсь со свадьбой и юридическим факультетом. И все же расстроена.

– Значит, она приедет в следующем году.

– Ага. Посмотрим.

Прошло уже пять месяцев с тех пор, как я в последний раз видела свою семью и лучшую подругу. Когда мама и Саймон приедут к нам на Рождество, будет уже год. И по меньшей мере полтора года к приезду Дианы. И хотя я могу и сама прилететь в Торонто, чтобы повидаться с ними в любое время, эгоистичная часть меня желает, чтобы они сделали свой приезд сюда приоритетнее, чтобы посмотреть на меня в моей новой жизни.

– Мама говорила, что это одна из самых тяжелых вещей на Аляске – редко видеть своих друзей и семью. Все обещают, что приедут, но никогда не приезжают. Конечно, большинство из них жили в Осло, что намного дальше, чем Торонто, но… – Джона утешающе гладит меня по спине. – Не волнуйся. Они приедут.

Мне становится грустно.

– Мюриэль ведь сказала в восемь, верно? – Проверяю часы на телефоне. Сейчас пять минут девятого. – Что, если они не придут?

Я даже имен их не помню.

– Придут.

– Откуда ты знаешь?

– По той же причине, по которой я еду за навозом через половину Уасиллы, а ты сажаешь огород.

Заглядываю в привлекательное лицо Джоны.

– Потому что мы все боимся Мюриэль?

Он смеется.

– Я бы назвал это, скорее, здоровым проявлением уважения. Должно быть, это они. – Он указывает подбородком на дорогу позади меня.

Оглянувшись через плечо, я вижу, как две бегущие бок о бок в медленном темпе женщины сворачивают на парковку. На них одинаковая с ног до головы неоновая экипировка – одна желтая, другая пурпурная, – и я задаюсь вопросом, сделано ли это ради моды или для заметности.

– Ты в порядке? Хочешь, я останусь здесь, пока ты не будешь уверена, что справишься? – спрашивает Джона.

– Все хорошо. Это просто пробежка.

И мне она нужна. В последнее время чувствую себя вялой.

– Это всего полчаса, не больше.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и надолго задерживается, щекоча мое лицо своей бородой.

– Встретимся в продуктовом.

– Хорошо. Не опаздывай, мой дворецкий. Ой! – Я вскрикиваю, скорее от удивления, чем от боли, когда Джона шлепает меня по заду, прежде чем забраться в грузовик.