Ослабленный воротничок не мешал мне задыхаться. Я брела, ничего не видя, по крытой воздушной галерее, соединявшей замковые крылья. Иногда прислонялась к колоннам, поддерживающим свод, чтобы перевести дух.

Миновала библиотеку, тренажерный зал, за которым знакомо лязгал металл… Искры, всколыхнувшиеся внутри и потянувшиеся к запертой двери, намекнули, что там бьется сир Нетфорд. За несколько дней я привыкла к этому чувству в животе. Будто тебя что-то то ли толкает, то ли тянет охотничьим арканом. На верную погибель.

Из дверной щели на меня дыхнуло ветром, лязганье стихло. Соединенные стихии – воздушный поток и сноп вырвавшихся искр – пустились в пляс по замковому коридору. Запрыгнули в каменный желобок, добежали до чаши, пламя в которой успело побледнеть… Устроили в ней форменный пожар и, устыдившись, скрылись в темноте. Негодники!

Мне стоило последовать примеру непокорной магии и поторопиться покинуть коридор. Уже слышала, как к двери приближаются тяжелые шаги! Еще одного заледеневшего Эквенора, пытающегося проморозить взглядом, я за сегодня не перенесу.

– Ланта Эллайна? – хрип, просочившийся сквозь закрытую дверь, прибил мои подошвы к каменному полу. Сбежать я не успела.

Парой нервных движений я застегнула пуговицы на вороте, предвкушая нежеланную встречу. Бросила тоскливый взгляд на снежную круговерть за окном. Показалось, что вьюга затихает.

Получилось разглядеть фонари, зажженные раньше положенного. И небольшой охотничий отряд, возвращающийся в крепость через северные ворота. Толстые шубы ташерцев были облеплены снегом так, что каждый напоминал двухметровый сугроб.

– Сегодня без добычи, – сухо констатировал герцог, незаметно вывалившийся из тренажерного зала.

Несмотря на приход зимы, самые рисковые охотники все еще выбирались в горы и лес. Запасов на всю крепость до весны могло не хватить. Но возвращались воины всегда по свету, не дожидаясь темноты.

– Ташерские зимы всегда такие, ваша светлость? Что промораживают до сердца? – подняла глаза на герцога.

Его дернуло, по каменному лицу пробежала судорога.

– По-разному, – сир Нетфорд резко развернулся и взял направление на свои покои.

– Ваш брат видеть меня не желает. И вы туда же, – с невольной обидой в голосе прошептала я, провожая глазами напряженную спину.

Общество леди Кетрисс, сира Эрфорда и Хари за завтраком меня вполне устаивало. Вечерами недостаток общения я компенсировала в домике за конюшней. Но вот этот показательный холод – он все внутри обмораживал.

Впрочем, я ведь сама надеялась сбежать минутой раньше?

Недоуменно тряхнув головой – я что же, вздумала обвинять сира Нетфорда в недостатке внимания? – я отвернулась от черной спины и пошла в свое крыло. Супружеское. Для «ничьих жен».

– Стойте! – строгий приказ оборвал сердечный ритм.

И мне еще сильнее захотелось сбежать – вслед за непослушными искрами, что танцевали за поворотом.

– Вы виделись с Эйданом?

– Я виделась с ним, верно… но не он со мной. Знаете, я погорячилась, – промычала в закушенную губу. – Вам совсем не нужно поддерживать со мной беседы. И вы можете идти… куда шли… Тем более что вам… Уфффф…

Мои щеки сдулись с непристойным свистом. Герцог успел меня догнать и теперь сопел, терпеливо дожидаясь продолжения. А договаривать было не очень-то прилично: с висков Нетфорда текли струйки пота, заливаясь за кожаный ворот жилета. И после насыщенной тренировки ему требовалась горячая мыльная ванна.

– Мой брат ведет себя глупо.

– Это понимает в герцогстве всякий, кроме сира Эйдана, – прошептала я, часто моргая. Стряхивая с ресниц позорную каплю.

– Случившееся в Погибшем саду…

– Знаете, эта тема…

– Предпочитаете говорить о погоде?

– Предпочитаю вообще не говорить!

Да что за изнаночное исчадие меня дернуло завести беседу с мокрым, потным, разгоряченным после тренировки Эквенором?

– Вы выглядите растерянной. И одинокой.

До чего проницательный ташерец! Это не его только что лупил ветром по заду Эйдан Красивый, с позором выгоняя из оранжереи, как нашкодившую зверюшку.

– Одиночество не болезнь. И при умелом обращении не приносит боли, – пробормотала с достоинством. – Я привыкла в графстве к общению с прислугой, лошадьми, молчаливым потолком и серыми стенами. Упаси вас Гракс пытаться развлечь меня светской беседой. Боюсь, ваша светлость, в умении вы проиграете вот этой каменной чаше…

Жилка на мокрой герцогской шее нервно забилась, серый взгляд окончательно потемнел. Смущенно кивнувэтому мужчине, я пошелестела юбками в свое крыло.