На столе появились тарелки с пирогами и крынка с квашеной капустой.

— Сам виноват. Он только и делает, что на меня рычит.

— Переживает, — вздохнул дед Постень. — Шибко ты ему понравилась.

Я аж чуть пирогом не поперхнулась от такого заявления. Нормально вообще? Мы как бы не в яслях, чтобы понравившихся девочек за косички дёргать.

— Это вы с чего взяли?!

— С того, что он тебя ещё в лягушку не превратил, — хихикнул дед. — Ходит, фырчит, терпит твои выкрутасы. А вообще-то он на расправу скор, только с тобой миндальничает.

— Миндальничает? — шокированно переспросила я. — Нет, это просто детский сад какой-то! Если я ему нравлюсь, то нужно же подойти… сказать об этом… поцеловать…

— Агась, чтоб ты его, значится, на смех подняла? — хитро сощурился домовой. Я замолчала, вынужденная признать, что такая вероятность была, причём немалая. — Опять же, пророчество это дурное. Ещё не понятно, сколько тебе с нами жить и что дальше будет, вот он и боится сближаться-то. А ты сама только и делаешь, что дразнишь его. Негоже это…

— Может, мне ему ещё и посочувствовать?! — возмутилась я. — Ходит тут, к рубашкам придирается. Слова не скажи, в сторону не посмотри, сплошные запреты. Деспот и тиран этот ваш князь.

— Сама-то веришь в то, что говоришь? — усмехнулся в усы собеседник. — Помирились бы вы… А то когда вы друг на дружку смотрите, аж искры по терему летят. Сгорим жеж!..

— Скажете тоже, — отмахнулась я. — Ничего такого между нами нет.

Тут я, конечно, лукавила. Князь меня, безусловно привлекал, но вот характер… Хотя я без отца росла, мне по статусу положено во всяких придурков влюбляться. Но назвать Влада придурком язык не поворачивался. Да, со своими тараканами, но у кого их нет? А что до характера, так ясен красен, что он злится. Я ж его нарочно злю. Может, и правда с ним поговорить по душам? Вдруг из этого что-то да выйдет?..

Что? Я сама не знала. Просто при мыслях о князе меня наполняло какое-то необъяснимое волнение…

Ну нет, тогда он про болотниц опять начнёт спрашивать, а откровенно врать не хотелось. Да и чувствовала я, что он ложь распознает. Хотелось как-то… романтичненько… Чтоб он на колено встал, ведро роз подарил и признал, что характер у него гадостный. Тогда бы я его великодушно простила и зажили бы мы долго и счастливо. Но такого не будет. Прогибаться повелитель нечисти явно не привык, а я уже столько нервов ему попортила, что ждать от него первого шага было странно. Но и самой делать таковой отчаянно не хотелось. Это он мужик в тереме и при статусе, а я — дева в беде и при проблемах, так кто кому должен сочувствовать?

Да только было в князе нечто такое, что не позволяло его из головы выкинуть. А раз так, то налаживать с ним контакт — в моих интересах. Я посидела полчаса, решаясь. Потом вздохнула, поблагодарила домового за ужин, убрала посуду и, выдохнув, отправилась к Владу прижав холодные пальцы к полыхающим щекам. Пошла, значит, налаживать контакт и разговаривать, как взрослые люди. И неизвестно, к чему бы это привело, но оказалось, что князя на месте нет.

Стало обидно до ужаса. Нет, то есть я к нему пошла мириться такая умница и красавица, а его в тереме нет? И куда он делся? Какие у него вообще могут быть дела, кроме как со мной скандалить?!

Раздосадованная, вернулась на кухню. Ладно, князь развеется и вернётся. И куда пойдёт? На кухню, естественно. А тут я сижу, вся такая домашняя и благостная.

— Дед Постень, нет Влада дома. Может, вам чем помочь? — спросила я.

— Чем ты поможешь? Али думаешь, что ян-то сам не справляюся? — проворчал он.

— Что вы, разве можно? Вы — лучший хозяин из всех, что я видела, — честно сказала я.

На самом деле домовой пока что был единственным, кто вызывал искреннюю симпатию. Коренастый дедок заботился о тереме с рвением и знанием дела, и было одно удовольствие наблюдать за его спорыми движениями.

— У меня рука зажила практически. Чешется только всё ещё. Но в любом случае можно приступать к изготовлению пипидастра.

— А, енто… — удовлетворённо проговорил домовой. — Енто можно. Чего надоть-то?

— Несколько ровных палочек длиной с локоть, верёвочки, ленточки, клей, если есть. Но самое главное — перья. Чем пушистее, тем лучше.

Перьев дед Постень приволок целую охапку. Кажется, среди них и фазаньи были, и лебединые, и гусиные, но самое главное, имелись нужные — страусиные. Я осторожно приложила несколько штук к палочке и принялась обматывать тесёмкой.

— Это я пока просто наживляю, чтобы показать, какая штука должна получиться.

Результат оказался похожим на внебрачного сына ёршика и костюма короля российской эстрады, но домовой суть уловил, лихо подхватил другую палку и через несколько минут сделал совершенно шикарный пипидастр с плотно обвязанной лентой ручкой. Поколдовал немного над перьями, и те задорно принялись пушиться в разные стороны, готовые собирать пыль.

— Ляпота, — любовно погладил домовой новый инструмент и воткнул его в карман передника, вид при этом имея совершенно счастливый.