— Рад знакомству, сударыня, — выдавил объект Нетечиных сладострастных вздохов, которые она активно испускала. — В случае если соберусь жениться, вашу кандидатуру рассмотрю в первую очередь. Однако на ближайшие годы все планы расписаны.

— Но если будет ещё один отбор невест… — протянула разочарованная болотница.

— То вы на него получите приглашение в первую очередь, даю слово.

От этих слов зыбочница аж засветилась и резко запахла тиной. Лицо князя не дрогнуло ни одним мускулом, но глаза… обещали кары небесные.

— Что же, проследуйте за мной, — собрался с мыслями хозяин терема и повёл нас обратно.

Проводив делегацию несколько шокированных болотниц с горшком, князь запер двери, ведущие в приёмную, и повернулся ко мне.

— А что я? Правила не сватать вас не было! — отступила я назад, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

И ведь действительно страшно красив! Так страшно, что аж дыхание сбилось.

— Теперь есть! — прорычал князь. — А ну-ка, рассказывай, что ты там ещё такого наговорила кикиморам и болотницам!

Поняв, что дело пахнет скипидаром, я рванула прочь, прятаться от княжеского гнева.

В цельном доме никого,

Кроме ветра одного!

Подозрительное дело,

Не случилось ли чаво?..

Влетев в свою светлицу, я бесшумно закрыла дверь и огляделась в поисках убежища. Взгляд упёрся в здоровенный шкаф. Ни секунды не думая, подхватила зеркальце, прижала к груди и спряталась за разрисованными пионами дверцами.

Спустя не меньше минуты — ну да, вряд ли князь изволил за мною бежать, скорее уж спокойно шёл — хлопнула дверь, послышались шаги. Сердце билось в груди часто-часто, было и страшно, и весело одновременно. Какова вероятность, что князь решит искать меня где-то ещё? Оказалось, что нулевая. Он распахнул дверцы шкафа так молниеносно, что я едва успела спрятать зеркальце под подол.

— Что ты тут делаешь?! — прорычал Влад, наклоняясь практически к самому моему лицу.

На мой взгляд, не самый умный вопрос, но говорить об этом вслух поостереглась.

— Просто сижу, — невозмутимо ответила я.

— Просто сидишь? В шкафу?

— Да, именно, — уверенно кивнула я.

— Интересно, почему же? — саркастично спросил он.

— Потому что могу!

Князь вперился в меня немигающим взором чёрных глаз, обрамлённых ресницами, такими же длинными, как его самомнение, и густыми, как его мнимое равнодушие. Наверное, если бы я подалась в его сторону всего лишь на несколько сантиметров, то дотянулась бы до его губ. Хотя с чего бы мне это делать? Целоваться с князем мне решительно не хотелось. Решительно! Решительно, я сказала!

— И зачем же ты это делаешь? — процедил Влад.

— Как зачем? Ради удовольствия! Я как в светлицу первый раз вошла, сразу отметила, какой тут шикарный шкаф. Дай, думаю, посижу в нём, пока не запретили. А то у вас, знаете ли, всё запрещено! — фыркнула я. — Колдовать запрещено, посуду бить запрещено, даже рубашки носить… и то запрещено! Что, в шкафах теперь тоже сидеть запрещено? — с вызовом посмотрела я на любителя наказаний.

— Ты... — выразительно выдохнул он, а потом подмигнул. И ещё раз. Только на третий раз до меня дошло, что у него начался тик.

Нет, вы только посмотрите, какие мы нежные!

— Закройте за собой дверки с той стороны, — важно проговорила я и повелительно махнула рукой. — Вы мне мешаете сидеть в шкафу. Это занятие требует умиротворения и одиночества, а вы дышите слишком натужно и громко.

Князь резко втянул воздух, ноздри орлиного носа затрепетали, а аристократически бледное лицо покрылось румянцем ярости.

— Я требую, чтобы ты рассказала, что именно успела наболтать и наобещать кикиморам и болотницам!

— Ну знаете ли… — протянула я. — Вам для начала надо успокоиться. Я очень не люблю мужские истерики.

Тик у князя усилился, и в какой-то момент я даже испугалась, что он меня всё-таки прибьёт до того, как исполнится пророчество. И даже решила, что можно его и поцеловать, чтобы отвлечь от кровожадных мыслей. Но пронесло.

— Будь по-твоему, ведьма, — вдруг спокойно ответил он и захлопнул шкаф.

Я осталась одна в темноте, и только тонкая полоска света между дверками свидетельствовала о том, что снаружи есть жизнь. Жизнь, судя по звукам, чеканным шагом удалялась прочь и, кажется, вовсе покинула выделенные мне покои. Спрятав зеркальце в уже привычное место за пазуху, ручкой за пояс, я пригладила волосы, поправила юбку, сделала лицо кирпичом и с достоинством вылезла из шкафа.