Тут мы услышали, как жалобно лопнула одна из петель. Она удерживала левый ставень. От ужаса мы завопили с такой силой, что сами чуть не оглохли. Рвавшийся к нам на свидание «кавалер» явно обладал тонким слухом и совсем не ожидал от нас такой подлянки.

Он пожелал нам «проглотить собственные языки» и убрался подобру-поздорову. Только нам было понятно, что в покое он нас уже не оставит. Когда девчонки решили открыть ставни или выйти и выяснить, кто же у нас такой борзый, я их не пустила.

— Укладывайтесь на гостевых диванах. Тут у меня дополнительные защитные барьеры. Завтра, возможно, вам лучше перебраться в другие жилые помещения. За ваше здоровье, а то и жизнь, я ручаться не могу.

Странно притихшие коллеги по работе без возражений заняли свободные места для ночного отдыха. Такую тихую Карину и воинственную Ларису я ещё никогда не видела. Никто из нашей троицы так и не смог глаз сомкнуть до самого начала рабочего дня. Мы шумно ворочались с бока на бок и громко сопели от возмущения. Безумно хотелось основательно проучить наглеца, который умудрился сломать прочный ставень на стальном каркасе.

Утром мы вызвали нойда Негостая и его людей и показали место нападения.

— Плохо дело, — шаман подтвердил мои самые страшные подозрения. — Придётся выделить для охраны вашего поселения несколько шаманов и отряд бывалых охотников. Если великан сюда повадится приходить, обезлюдят окрестности Сейдозера.

Ларисе черноглазый шаман сразу же приглянулся. Она усиленно строила ему глазки, но так и не достучалась до загадочного северного сердца.

— Ему нужна Вика? Он для Самылко или для себя старается? — томно вздыхая и умильно хлопая длинными и густыми на зависть всем вокруг ресницами, почти промурлыкала она.

— Об этом я спрошу духов сегодня ночью. Викторию лучше поселить отдельно. Тогда меньше народа случайно пострадает.

Весь день прошёл без мистических происшествий. Моя полярная сова не проявляла признаков беспокойства. Значит, пока близкой опасности ни для кого из нас нет. Лёгкое беспокойство я ощутила, когда Вадик Гурлин, наш штатный медик, подошёл ко мне и проворчал:

— Ты выглядишь уставшей и нервной. Рекомендую тебе, Вика, сменить до конца дня род деятельности. Лучше всего просто поспать.

— Я всё равно не засну. Слишком взвинчена, хотя отдохнуть сегодня мне не дали, — привыкла говорить нашему врачу всё, как есть.

— Я дам тебе растительное снотворное. Только сначала надо поесть и принять тёплый душ. Это поможет тебе расслабиться.

Возразить ему мне было нечего. Поэтому я сходила в столовую и перекусила кашей на молоке из злаков с кусочками ягод. Потом часик позволила себе поваляться в ванне с благоухающей клубникой пеной. Только где-то на самом краю сознания возникло лёгкое беспокойство. Причины для него, вроде бы, не было. К сожалению, я слишком устала, чтобы заниматься препарированием своих предчувствий.

Приняла две зелёные капсулы, запила стаканом воды, переоделась в тёплую пижаму с лисичками и юркнула под одеяло на лебяжьем пуху. Я ни разу не пожалела, что в своё время рассталась с кругленькой суммой из премии для приобретения его в комплекте с подушкой и спальным мешком на гагачьем пуху.

Удивилась, что погрузилась в сонное состояние практически мгновенно. Оно было слишком глубоким.

Пришла в себя от возмущённого голоса Вадика:

— Ты мне обещал, что отнесёшь в Ловозеро. Там я смогу вернуться на Большую землю.

Незнакомый скрипучий голос неприятно резанул мне уши, словно кто-то ножом по оконному стеклу водил:

— Глупый смертный, с чего ты взял, что я сдержу данное тебе слово? Самылко, конечно, нойд, но у этой девицы все шансы стать могучей и влиятельной шаманкой. Она привыкла доверять тебе. Поэтому попала ко мне в руки. Тобой же я просто поужинаю.

Раздался полный боли и ужаса вопль. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Единственный момент попытаться сбежать, видимо, был мной упущен. Прикрыла глаза, чтобы не видеть ужасной гибели предавшего меня коллеги по работе. Только нечем было заткнуть уши. Поэтому довольное чавканье и сытое рыгание Сталло-Стала ещё долго звучало эхом у меня в ушах и снилось по ночам.

Когда великан протянул ко мне окровавленные руки, я потеряла сознание. Последней моей мыслью было осознание, что моя сова впервые не была рядом со мной. Я даже не знала, что и думать. Душу резанула тоска и неприятное ощущение, что меня снова предали. Потом мой рассудок не выдержал всего ужаса произошедшего события, и я упала в глубокий обморок.

Пришла в себя из-за того, что у моего носа кто-то водил флакончиком с резким запахом. Старушка с облегчением выдохнула и строго на меня посмотрела. Она приложила сухонький пальчик к сморщенным губам. Этот жест сразу дал мне понять, что сейчас лучше претвориться испуганной, подавленной и сломленной пленницей.