— Ты в своём уме? — визгливо вскрикнула женщина. — Куда я пойду? В этом захудалом городишке даже приличной гостиницы нет. Мне Нина всё написала.

— Ах, Нина? Вот и иди к своей Нине! Как раз будет о чём друг другу рассказать.

Он с презрением глянул на бывшую жену и уверенно вышел из квартиры. Его решимости хватило только на несколько шагов. У двери в соседскую квартиру он остановился и прислонился лбом к прохладному дереву. Затем повернул ручку и вошёл внутрь.

Лена стояла на кухне, пустым взглядом уставившись в окно. Орлов остановился и жадно рассматривал её тонкую фигурку, волосы, забранные в хвост на затылке, дрожащие ладошки, которыми она упиралась в стол.

— Лена, — выдохнул он. — Леночка, девочка моя.

С этими словами он шагнул вперёд и обнял любимую, целуя в макушку и крепко прижимая к себе её хрупкое тело. Лена всхлипнула и тихо прошептала:

— Нет, Дима, не надо. Тебя ждут. Уходи.

— Я никуда не уйду! — Он резко развернул её к себе и лихорадочно рассматривал женское лицо. Боже, она казалась ещё красивее и нежнее, чем та, что сохранилась в его памяти. — Как? Как ты здесь оказалась? Лена! Я тебя искал, письма и запросы писал! А ты тут! Рядом со мной, всё время была рядом, а я не знал. И мама мне ничего не сказала. Хотя нет, она постоянно говорила о какой-то Лене, но я и подумать не мог, что это ты. Лен, как я счастлив, милая моя, любимая!

Он что-то ещё шептал, покрывая её лицо поцелуями, сорвав заколку с волос и зарывшись пальцами в мягкие локоны. Дмитрий уже не чувствовал усталости, забылось всё, что произошло с ним сегодня в небе, не было и тех лет разлуки, только она! Она часто дышала в его руках, вцепившись пальцами в тёплый свитер, как-то странно всхлипывая и пытаясь что-то ему сказать.

Орлов немного отстранился и с тихим рыком припал к её губам. Она стонала, пытаясь оттолкнуть его, но Дмитрий прижал её к себе, почти насильно проникая языком в девичий рот, ощущая вкус крепкого чая и малины. Лена стонала, пытаясь освободиться, но не могла сделать ни одного движения.

Дмитрий на миг оторвался от таких желанных губ, поднял Лену и усадил на стол, встав между раздвинутых ножек, и снова впился поцелуем в её губы. Он будто мстил ей за своё одиночество, страх потери, за то, что потерял тогда и не смог найти. За то, что она была рядом, а он не знал. Всё пережитое им за эти долгие два года, за сегодняшний страшный день вылилось в это обжигающее, дикое, неуправляемое слияние его рта и её губ.

Лена смогла оторвать его от себя и, тяжело дыша, сказала:

— Прекрати, Дима! Как можно? Тебя ждёт жена.

— Жена? Хм, что-то я раньше не замечал, чтобы тебя это как-то останавливало. И жена не была для тебя преградой, когда ты сама пришла ко мне.

Лена замерла и вздёрнула голову, почти с ужасом уставившись в такие когда-то родные серые глаза. Она с силой оттолкнула замершего мужчину, соскочила со стола и резко повернулась, сделав глубокий вдох.

Дмитрий видел, как Лена вдруг побледнела и замерла с открытым ртом. Он шагнул к ней и понял, что она не дышит, хотя и пытается как-то сделать хоть маленький вдох.

— Лена, Лена, что с тобой?

Лена схватилась ладошкой за горло. Тело казалось лёгким, голова пустой, где-то что-то звенело, ноги подгибались. Вдох, надо сделать вдох. И выдох. Но как же больно! Больно! От его обвинений, от правды, от того, что там за стеной его жена. Вдох, надо сделать вдох. И выдох. Перед глазами всё расплывается, в ушах гул, Дима что-то кричит, трясёт за плечи. Больно. Почему так больно? Перед её глазами расстилалась бескрайняя пустыня, её легкие опять наполнились пылью и песком, сверху её прижала тяжелая плита… больно. Она ощутила сильные мужские руки, взлетая вверх и проваливаясь вниз. В чёрную яму, куда она летела с чудовищной скоростью, со страхом понимая, что больше никогда не увидит Диму. Больно, как же больно…

***

Лида отошла на шаг и придирчиво осмотрела композицию из фотографий. Завтра придёт Люда, поправит, но пока ей всё очень нравилось. Она развернулась, рассматривая свою новую квартиру. Как хорошо, спокойно. Тихо. Очень тихо.

Да, если всю жизнь тебя окружает большая семья, оставшись в одиночестве ты ощущаешь тишину особенно сильно. К Лене спуститься, что ли? Но она, наверное, уже отдыхает. Да и перенервничали они сегодня. Когда позвонили с аэродрома и сообщили об аварии, они все будто вновь окунулись в тот кошмар, что обрушился на них со смертью Андрюши. Только сегодня в небе был Дима Орлов. Лена покачнулась и схватилась ладошкой за горло, Дарья Николаевна тяжело опустилась на стул, беззвучно шепча какую-то молитву. Лида ждала новостей, автоматически производя какие-то действия, краем глаза наблюдая за бледной Леной. Надо было отпустить её домой после ночного дежурства, но она же упрямая — решила, что дождётся Лиду, чтобы поехать домой вместе. Дарья Николаевна сказала, что скоро к ним придут два новых врача. Тогда им станет полегче с дежурствами, и спать они будут нормальное количество часов.

Где-то грохнула дверь. Началось! Не успели заселиться, а уже грохот, топот. Вот тебе и все свои. В это момент в дверь кто-то начал бить ногами и послышался мужской крик:

— Лида, открой! Помоги!

Грачёва рванулась в прихожую, провернула ключ в замке и в квартиру влетел Орлов с бездыханной Журавлёвой на руках. Он бегом пробежал длинный коридор и влетел в гостиную, где недавно Лида любовалась на фотографии, положил Лену на диван и упал на колени:

— Лид, она вдруг дышать перестала! Слышишь, она не дышит!