Перед этим Сиремун уже посылал гонцов к Ходже и Наку, поскольку между ними возникли отношения любви и дружбы, ибо

Когда они поняли, что из задержки не выйдет добра, Наку-Огуль отправился в путь. Выступили из своих ставок и Кадак-нойон и некоторые эмиры двора Гуюк-хана. И /28/ Есун-Тока-Огул [1585] , брат Кара-Хулагу, [выступив] из своих владений, прибыл с ними к Сиремуну, так что все они собрались в одном месте; и пошли слухи, что они замышляли недоброе против мусульман.

После этого и Ходжа стал потихоньку собираться, говоря то «сегодня», то «завтра» и оттягивая время своими «может быть» и «возможно». И они все еще рассчитывали, что дело, ради которого был созван курилтай, не пойдет или не будет иметь успеха без их присутствия и что вопрос [вступления на трон] не будет решен. Поскольку Сиремун и Наку были очень близки, царевичи, эмиры и нойоны, бывшие с Менгу-кааном, отправили им совместное послание, в котором говорилось: «Если вы проявите медлительность и нерасторопность и не прибудете на собрание, мы [сами] возведем Менгу-каана на трон ханства». Увидав, что промедление и отсрочки не приведут к достижению их целей и желаний, они пообещали прибыть на собрание в такое-то время. И они отправились в путь со скоростью неподвижных звезд, двигаясь медленно с лошадьми, всадниками и войском, /29/ с навьюченными верблюдами и бесчисленными повозками.

Когда назначенное время прошло, а они все еще не торопились появиться и их задержка и опоздание превысило все пределы, несколько присутствовавших там мудрецов и астрологов назначили дату 9 раби II 649 года [1 июля 1251], поскольку по гороскопу в этот день счастливые планеты должны были принести удачу, Юпитер — усилить ее влияние, а Венера — озарить ее своим светом. И одним из признаков возраставшей с каждым днем удачи было то, что за эти несколько дней набежали облака, и хлынули дожди, и солнечный лик был скрыт за покровом дымки и за ширмой тумана; и в назначенный час астрологи делали свои записи, но черные тучи затмили солнечное сияние, и они не могли определить высоту. И вдруг солнце, сбросив чадру, подобно невесте, которую показали жениху после того, как стерегли ее, и скрывали от него, и не позволяли на нее взглянуть, в назначенный час явило свой прекрасный лик, и небо очистилось настолько, что стал виден солнечный шар, и освободилось от плотного тумана; и /30/ астрологи стали измерять высоту. Мир украсился светом и блеском, а с лица земли исчезли тень и темнота. Восход дома Великого Покровителя [1587] был определен движением небес, была измерена сила угла Восхождения; влияние неблагоприятных планет и Темных Уровней [1588] уменьшалось из-за благоприятного Восхождения, Великое Светило [1589] находилось в апогее в десятом доме, а Анареты (qavatiy’) [1590] — в двенадцатом доме.

Все присутствующие — царевичи, такие как Берке-Огуль и его брат Тока-Темур, их дядя [1591] Ельчитей-старший, сыновья Отегина, Котяна и Колгена и эмиры, нойоны и старшие чиновники орды Чингисхана, а также другие вожди, которые находились в тех краях, вместе с бесчисленным войском — [все эти] царевичи сняли в орде свои головные уборы, перекинули через плечо пояса и, подняв Менгу, усадили его на трон царства и верховной власти. Они стали называть его Менгу-кааном, и со звенящих небес раздался возглас, как предсказание для слуха самой души:

А что до эмиров и войска, они придвинулись к орде — более тысячи людей, закаленных в боях, знаменитых воинов, которые были истинными львами сражений в моменты возмездия или в минуты отчаяния, —

и одновременно с царевичами, находившимися внутри орды, трижды преклонили колени [1592] .

И когда Император Мира к всеобщему благу взошел на престол Империи, подобно солнцу в зените власти, его великодушие потребовало, чтобы каждое живое существо и всякая неодушевленная вещь тотчас ощутили некоторое облегчение и утешение. Поэтому он издал ясу, чтобы в этот счастливый день ни один человек не следовал тропой несогласия и раздора; чтобы люди не допускали враждебных действий в отношении друг друга, но предавались бы наслаждениям и веселились. И поскольку представители человеческого рода брали от жизни свое, проводя время во всевозможных развлечениях, и всячески ублажали себя, все другие также не должны были остаться обделенными: домашние животные, используемые для верховой езды и перевозки грузов, не должны были в этот день испытывать тягот поклажи, цепей, пут, привязи и хлыста /32/, а кровь тех, которых убивали ради их плоти [1593] в соответствии со справедливым шариатом, должна была остаться непролитой в убежище безопасности, чтобы один день, как голуби в святилище, они могла провести время в удобстве и покое. А что до диких животных, которые летают или рыщут по земле, живут на суше или в море, они должны были получить передышку от нападений нападающих [1594] ; и махать крыльями в свое удовольствие в саду безопасности.

А так как все живые существа в полной мере насладились последствиями его день ото дня увеличивающейся удачи, то и неодушевленные существа, поскольку они также есть создания Творца (слава ему!), и каждая частица Его творений имеет свое особое значение — «Господи наш! Не создал Ты этого попусту» [1596] , — не должны были лишиться этой милости, ибо «нет ничего, что бы не прославляло Его хвалой» [1597] . Поэтому мозгу земли нельзя было причинять боль колышками для палаток и копанием почвы; и душа воды не должна была оскверняться сбросом нечистот. Возблагодарите Аллаха за того, кого Всевышний делает источником /33/ сострадания и средоточием такой справедливости, что его щедрость изливается на все, имеющее имя, даже на диких зверей и безжизненные камни! И если проницательный человек поразмыслит над этими вещами и выведет из них заключения и задумается над внутренним смыслом этих обстоятельств, отражение которых по прошествии месяцев и лет все еще сохранится на лице Жизни, то убедится и уверится в степени и мере благосклонного внимания его царственного ума к облегчению жребия слабых и бедных и его величайшей заботы о том, чтобы его справедливость и милосердие коснулись и великих, и малых. Да подарит ему Аллах (велика Его слава!) бессчетные годы владычества и верховной власти!

И так они провели весь тот день до наступления ночи, и когда пришла ночь, каждый удалился в свою опочивальню. На следующий день, когда облаченное в черные одежды войско Ночи повернуло спины, обратившись в бегство под ударами передового отряда Рассвета и Хосров планет поднялся, победоносный и торжествующий, над горизонтом, царевичи начали праздновать и веселиться и расстелили ковер радости, сделав следующие слова припевом своей песни: